26.08.2019     0
 

Четыре мифа о средневековой геральдике


Кто придумал герб Гераклу?

Всякий, кто хоть немного интересовался геральдикой, скорее всего знает о ней четыре факта. Во-первых, гербы появились ещё в Древней Греции. Через тысячу лет их снова изобрели крестоносцы для того, чтобы различать друг друга на поле боя. Свой герб в Средние века — это исключительная привилегия знатных людей. И, наконец, изображение на гербе всегда глубоко символично и содержит зашифрованную информацию. 

Ничего ты не знаешь, Джон Сноу!

О том, почему всё это не совсем так или совсем не так, и как было на самом деле, рассказывает младший научный сотрудник Центра гербоведческих и генеалогических исследований ИВИ РАН Дарья Сергеевна Староскольская. 

Все, кто так или иначе сталкивался с геральдикой, примерно представляют её себе как систему изображений, называемых гербами. Эти гербы, в свою очередь, предстают обязательными атрибутами средневековых рыцарей и правителей, подчёркивающими их благородное происхождение и выражающими их добродетельные стремления. На вопрос же о появлении и распространении гербов популярные издания часто сообщают, что традиция эта была перенята у древних греков во времена крестовых походов, хоть их и разделяет добрая тысяча лет.

К сожалению, очень многое из того, что мы знаем (или считаем, что знаем) о средневековой геральдике является заблуждениями, давно опровергнутыми современными исследованиями. Предлагаем рассмотреть четыре главных мифа о средневековой геральдике.

1. Первые гербы появились у древних греков 

Все современные исследователи сходятся во мнении о том, что первые гербы появились в середине XII века. Такая датировка подтверждается в первую очередь сигиллографическими источниками, то есть печатями, на которых появляются сначала просто изображения воинов в полном вооружении, а затем – и различимые знаки на их щитах. И если в первой половине века эти знаки были подвержены изменениям и могли сильно различаться у родственников или даже у одного человека, то после 1150 года уже довольно чётко прослеживается, что они стали относительно стабильными и передавались по наследству; приобретая структурное и изобразительное единство, они стали формироваться в систему. С этого момента изображения на щитах можно считать гербами, а говорить о существовании гербов ранее этого времени было бы неверно.

Нам хорошо известно по обширному вазописному материалу, что греческие гоплиты также украшали похожими простыми изображениями свои щиты, однако, несмотря на ряд схожих качеств, считать их гербами неверно. Мы очень мало знаем об изображениях на щитах, которые носили древние греки. Геродот приписывает идею украшать этот элемент вооружения карийцам, которые населяли юго-западное побережье Малой Азии. С какой целью они стали это делать, «отец истории» умалчивает. 

«Карийцы изобрели три вещи, которые впоследствии переняли у них эллины. Так, они научили эллинов прикреплять к своим шлемам султаны, изображать на щитах эмблемы и первыми стали приделывать ручки на щитах»(1).

Геродот. «История» 

Проанализировав описания щитов героев в древнегреческой литературе, можно предположить, что изображения на них должны были выделить их носителей на поле боя и, очевидно, донести некоторое послание до тех, кто мог эти щиты видеть(2). Однако непосредственное значение элементов (звёзд, месяцев, лошадей, львов, дельфинов, фигур воинов и пр.), их регулярность и логика выбора остаются для нас загадкой. Более того, исходя из их функции, эти изображения были сугубо индивидуальными и менялись от случая к случаю, т. е. не формировали строгую систему. Эти три фактора – изменяемость, ненаследуемость и бессистемность – являются основными, отличающими такие изображения от гербов.

Чернофигурный терракотовый стамнос с изображением гоплитов из музея Метрополитен.Аттика, VI век до н. э.

Эти различия очевидны нам в XXI столетии, а вот средневековым схоластам и эрудитам начала Нового времени, которые впервые задумались о том, откуда появилась геральдика, такие тонкости ещё не были доступны. Но разнообразный массив изображений греческих щитов им, напротив, был хорошо знаком. Неудивительно, что первые исследователи геральдики уверенно, но ошибочно приписывали изобретение гербов древним грекам.

Укоренению этих мыслей в головах европейцев помог и ещё один интересный феномен – воображаемая геральдика.

Гербы так быстро овладели сердцами и умами средневековых людей, что стали неотъемлемой частью эмблематического пространства, обязательными атрибутами, которые часто выступали в качестве однозначного указателя, своеобразной подписи, «паспорта», а то и «alterego» его носителя(3).

Если гербы были у королей, рыцарей и даже простых людей, как их могло не быть у Александра Македонского, Карла Великого, рыцарей Круглого стола и тем более самого Христа? Эту брешь очень нужно было заполнить, иначе стройная система знаков рушилась, поэтому гербы им очень быстро придумали(4). Так появилась воображаемая геральдика.

Гербы древнеримских царей из гербовника Конрада Грюненберга, 1483 год. Ritters und Bürgers zu Constanz – BSB Cgm 145

Однако придумав гербы Гераклу, Ахиллу, Навуходоносору и Цезарю, средневековые люди очень быстро сами об этом забыли, и уже первые попытки мыслителей позднего Средневековья и раннего Нового времени отследить появление гербов привели их к использованию именно этих воображаемых и приписываемых гербов в качестве неопровержимого аргумента в пользу древнего происхождения геральдики.

Меж тем К.‑Ф. Менетрье, прозванный «отцом геральдики» (в данном случае науки), уже в XVII столетии нашёл неоспоримые аргументы, позволяющие отринуть версию о происхождении гербов раньше XII века(5). Заблуждение это, однако, оказалось столь живучим, что до сих пор путешествует по геральдической литературе. Безусловно, гербы не появились из ниоткуда и выросли из того изобразительного фона, который присутствовал в Европе до XII века, впитав в себя ряд универсальных изображений, которые мы находим по всему миру в разных эмблематических традициях: простые геометрические орнаменты и изображения животных, растений, орудий, людей. Однако, работая с подобного рода визуальными признаками, очень важно не принять внешнюю схожесть за полную тождественность.

2. Гербы появились в крестовых походах из-за того, что закрытый доспех не позволял воинам узнавать друг друга в лицо

Появление гербов совпадает по времени с важнейшим этапом Средних веков – началом эпохи крестовых походов. Эта связь кажется очевидной, и первое, что приходит в голову: крестовые походы стали основным катализатором возникновения и развития геральдики. При дальнейших разъяснениях и поиске взаимосвязи этих двух феноменов Средневековья часто приводится идея о том, что изменения в доспехах и вооружении рыцарей сделали невозможным привычный метод распознавания «в лицо». Несмотря на то, что нельзя однозначно исключать влияние крестовых походов и изменившегося вооружения на развитие геральдики, всё же эти доводы кажутся недостаточными для объяснения такого массового явления, столь быстро захватившего всю Европу, а позже и весь мир. К тому же, если герб нужен был только рыцарю в бою, то откуда взялись гербы священнослужителей, дам, горожан и даже крестьян?


Схватка сарацин и крестоносцев. Миниатюра из «Романа о Готфриде Бульонском», XIV век. Bibliotheque Nationale, Paris, France, Fr 22495 f.43

Всё же причины появления геральдики стоит искать значительно глубже – в социальных изменениях, происходивших в то время в средневековом обществе, и в первую очередь в свершавшемся переходе от основополагающего античного понятия семьи (лат. familia), которая включала в себя не только родственников, но и ближайших соратников, слуг и рабов, к понятию рода (фр. lingage), где на первый план выходило представление о важности кровного родства и старшинства.

Именно такая система организации общества соответствовала развивающемуся феодализму, где территории и привилегии, ранее получаемые за службу и отчуждаемые по её окончании, теперь становились наследственными, передаваемыми от отца к сыну(6). Именно в этих условиях зародилась необходимость в родовом имени, а иначе говоря «фамилии», которая бы указывала не только на связь с родом, но и на земельные владения в его распоряжении, а значит, и на социальный статус(7). Визуальным воплощением этой тройственной связи – земля-род-имя – стал герб. Подтверждение этому нетрудно найти в ряде ранних гербов, которые часто создавались по принципу использования фигур, соответствующих звучанию топонима и, соответственно, наименования рода. Такие гербы называются «гласными».

Гербовник Герольдов, 1270‑1280 гг., современная прорисовка © 2014 Aspilogia.com

Более того, кровная связь была настолько прочна, что необходимость отдалённых ветвей одного дома иметь разные гербы побуждала их выбирать одну и ту же фигуру или деление, изменяя лишь тинктуры (цвета) или добавляя различные элементы.

«Генеалогия десяти различных родов, в XIII в. носивших гербами двух противообращённых рыб, показывает, что все они восходят к графу де Бар Тьерри II (ок. 1045-1103) и герб оказывается их родовой гласной эмблемой. Это же касается редкого в ранней геральдике сочетания золота с синим, встречающегося в гербах потомков короля Франции Роббера II Благочестивого (972-1031) – королей, графов Дрё, герцогов Бургундских, дофинов Вьеннских, де Бомон и других»(8).

А. П. Черных.«Появление гербов как проблема гербоведения и истории XII века»

В виду того, что герб рассказывал многое о положении и статусе его носителя, наиболее вероятно, что местом появления и развития геральдики стали не пропагандируемые церковью крестовые походы, а «светские» рыцарские турниры(9), представлявшие собой не только «спортивные состязания», но и своего рода социальные смотры, где герб играл не последнюю роль.


«Турнир в Шованси» (1285) – одно из первых литературных произведений, содержащих описания и изображения гербов участников турнира. Bodleian Library MS. Douce 308

3. Герб – атрибут и прерогатива знати

Итак, гербы появились в первую очередь у рыцарей и получили широкое распространение на турнирах, но верно ли считать, что гербы имелись только у знати?

Французский исследователь Р. Матье, проанализировав юридические документы и ранние сохранившиеся печати, пришёл к выводу, что запрета на обладание гербом для кого-либо в Средние века не существовало(10). Напротив, сфрагистический материал доказывает, что гербом мог обладать кто угодно – священнослужители, женщины, ремесленники и даже крестьяне, при этом гербов простолюдинов достаточно много.

«Гербы неблагородных относятся к распространённому низшему уровню городской визуализации. Прежде всего, это, конечно, личные и должностные печати, печати корпораций неблагородных. Они составляют значительную часть сигиллографического корпуса. Например, купцы маркировали упаковки перевозимых товаров <…>. Ремесленники, по меньшей мере уже с XIII-XIV вв., ставили на продукции свои знаки-клейма, “по которым – как писал в середине XIV в. Бартоло ди Сассоферрато, – узнаются изделия этого мастера и потому эти товары лучше продаются и охотнее покупаются”. Например, хлебопёки, которые ставили клеймо для контроля за качеством продукции. Сохранился Гербовничек (Wappenbüchlein) цеха булочников города Люцерна 1408 г. с 59 гербами членов корпорации. Так же поступали кузнецы, оружейники, изготовители бумаги. Известны знаки изготовителей кирпича и каменщиков: буквы, круги, треугольники, квадраты, кресты»(11).

А. П. Черных. «Род Лаллеман: неблагородные в визуальном пространстве европейского города (XV—XVI вв.)»
«Гербовничек» булочников Люцерна,1408 год. Zentral-und Hochschulbibliothek Luzern, BB, Ms. 546.4; photographie Theres Bütler

Представление о гербе как об атрибуте благородного сословия зародилось и стало распространяться в XVI столетии. В Средние века, когда земля и титулы давались за фактическую военную службу, статус и роль знати были понятны и обусловлены их родом деятельности. Однако с социальными изменениями, которые принесло с собой раннее Новое время, обоснование такого привилегированного положения нобилитета пришлось искать в чём-то другом. Одним из аргументов стало благородство и чистота крови, которые были призваны выделить и возвысить знать над другими социальными слоями. Подобную практику отразил в своём трактате «О благородстве» (1591) Хуан Гуардиола.

«Со ссылкой на авторитеты Гуардиола говорит, что «гербами называются знаки идальго и благородных». В XII главе, которая называется “Каким образом гербы и частные инсигнии являются знаками титула и прерогатив знати”, со ссылками на античных и средневековых авторитетов Гуардиола напоминает, что “никто не может ни носить, ни присваивать себе гербы, не будучи благородным, поскольку, давая таковые гербы, государь предоставляет знатность, и потому они принадлежат единственно благородным”»(12).

А. П. Черных. «Испанская геральдика конца XVI в. в трактате Х. Гуардиолы “О благородстве”»

Гербы в XV‑XVI веках стали инструментом выделения привилегированной части общества, ознаменовав тем самым потерю им своей изначальной функции как знака распознавания. Представление о том, что геральдика – атрибут знати и доказательство её особенности и обособленности закрепилось в сознании людей Нового времени и привело, например, к тому, что свою ненависть и недовольство участники Французской революции выплеснули именно на гербах, уничтожив при этом значительное количество ценных геральдических памятников.

4. Средневековый герб обязательно имеет символическое значение и может быть расшифрован

В современной геральдике это, безусловно, так. Этот принцип может быть применен и к ряду средневековых гербов, однако наиболее вероятно, что в начале своего существования гербы не обладали «скрытыми смыслами» и символическим значением.

Одним из самых распространённых способов создания герба для семьи были гласные гербы, которые упоминались выше. Другие же гербы представляли собой довольно абстрактные композиции из геометрических фигур разных цветов (тинктур), в которых современники, очевидно, ещё не видели символов добродетелей, пороков или душевных стремлений.

Гербы из гербовника Деринга, одного из самых ранних дошедших до нас рисованных гербовников (1270‑1280). Brittish Library, Add Roll 77720 © The British Library Board

Так, например, автору аллегорического романа XIII века «Турнир Антихриста», в котором повествуется о битве Добра и Зла, приходится прибегать к замене геральдических элементов абстрактными понятиями для достижения необходимого символизма: «Высокомерие своим гербом имело щит, в котором в поле из тщеславия и презрения располагался косой крест из угроз (l’escu de vanterie et de desdaing а i. sautëoir de menace), а Религия несла щит, рассечённый на молитву и послушание (l’escu parti d’oreisons et d’obidïence)». Очевидно, что самостоятельного символического значения геральдических фигур и тинктур автору не хватало.

Однако со временем старые европейские гербы, чьи хозяева давно забыли, откуда те взялись, «обросли» легендами и различными трактовками.

Всё началось с активного появления в конце XIII – начале XIV века мифологизированных историй о происхождении гербов. Одна из таких легенд, например, рассказывает следующее. Герцог Австрийский Леопольд V (1157‑1194) во время взятия Акры был облачён в белое сюрко (накидку). Однако битва была столь жестокой, что к её окончанию ткань напиталась кровью и стала полностью красной. Вернувшись с поля брани и сняв пояс, герцог увидел под ним белую, оставшуюся незапачканной полосу. Зрелище так поразило Леопольда, что он использовал это сочетание в своём гербе. 

Эта история, бесспорно захватывающая и впечатляющая, была придумана и записана спустя немало времени после смерти герцога.

Другим показательным примером может служить история о происхождении и значении герба испанского королевства Арагон:

«Во второй половине IX века норманнские воины в поисках лёгкой добычи и приключений наводнили своими разбойничьими отрядами западные побережья империи. В боях с норманнами владетель Арагона граф Барселонский Готфрид Волосатый явил чудеса храбрости и получил при этом множество ран. Прибывший на поле боя император Карл Лысый пожелал увековечить эти подвиги и омочив руку в крови, обильно лившейся из ран Готфрида, провёл пальцами четыре полосы по золочёному княжескому щиту…»(13).

Г. В. Вилинбахов, М. Ю. Медведев. «О гербе Испании»

По другой версии, полосы рисовал сам Карл Великий, а кровь была мавританская. Однако позже, в XVII веке, легенды о происхождении получили совсем иное развитие, и об этом простом гербе из трактата Хуана Карамуэля «Мистическое толкование гербов непобедимой Испании» мы узнаем буквально следующее:

«Благородная кровь настолько чиста, что может соприкасаться лишь с золотом. Нет ничего более естественного, чем сочетание благородства и богатства. Богатство – прах, первичная материя без благородства, которая суть форма, приданная материи. И хотя, как утверждают некоторые мыслители, материя и форма могут существовать отдельно, в действительности природа превратилась бы в хаос, если бы так происходило. Богатство и благородство неразделимы – эту истину хорошо знал Карл Великий, и поэтому соединил в одном щите кровь и золото»(14).

Г. А. Попова. «Тайный смысл герба Испании в трактовке Х. Карамуэля»

Нетрудно заметить, что подобная трактовка как нельзя лучше служит целям, уже описанным нами выше.

Но что же было делать тем, чей герб не был настолько стар, чтобы приписать его выбор какому-нибудь великому герою древности или рассуждать о его благородстве? Такому гербу можно было придумать символическое значение.

Идея возымела большой успех и стала столь популярной, что выразить своё мнение о ней не преминул сам Франсуа Рабле (1495‑1553) на страницах бессмертного «Гаргантюа»:

«Цвета Гаргантюа, как вы знаете, были белый и голубой, – этим его отец хотел дать понять, что сын для него – радость, посланная с неба; надобно заметить, что белый цвет означал для него радость, удовольствие, усладу и веселье, голубой же – всё, что имеет отношение к небу. 

Я уверен, что, прочтя это место, вы посмеётесь над старым пьяницей и признаете подобное толкование цветов слишком плоским и вздорным; вы скажете, что белый цвет означает веру, а голубой – стойкость. Ну так возразите же мне, если хотите, но только спокойно, без раздражения, не волнуясь и не горячась (время-то у нас теперь уж больно опасное!). Ни вас, ни кого бы то ни было ещё я уламывать не намерен; я хочу только, чтобы вы не забыли про бутылочку. Чего вы волнуетесь? Чего вы на стену лезете? Кто вам внушил, что белый цвет означает веру, а голубой – стойкость? “Одна никем не читаемая и не почитаемая книга под названием Геральдика цветов, которую можно купить у офеней и книгонош”, – скажете вы. А кто её сочинил? Кто бы он ни был, он поступил благоразумно, не указав своего имени. Впрочем, не знаю, что в нём более достойно удивления – самомнение или глупость: может статься, самомнение, ибо он, не приводя никаких оснований, доводов и причин, опираясь только на свои собственные домыслы, осмелился предписать, как именно надлежит толковать цвета, – таков обычай тиранов, которые в противоположность людям мудрым и учёным, почитающим за нужное приводить веские доводы, стремятся к тому, чтобы здравый смысл уступил место их произволу; а может статься, глупость, ибо он воображает, что, не имея доказательств и достаточных оснований, а лишь следуя его ни с чем не сообразным догадкам, люди станут сочинять себе девизы. 

И точно (видно, правду говорит пословица: было бы корыто, а свиньи найдутся): он нашел каких-то допотопных простофиль, и вот эти-то простофили и поверили его писаниям; накроив по ним изречений и поучений, они разукрасили ими упряжь своих мулов и одежду слуг, разрисовали ими свои штаны, вышили их на перчатках, выткали на пологах, намалевали на гербах, вставили в песни и, что хуже всего, запятнали и бросили тень на доброе имя некоторых целомудренных матрон, а те об этом и не подозревали».

Ф. Рабле.«Гаргантюа и Пантагрюэль»

Интересно, что теперь нам даже известно имя «благоразумно оставшегося анонимным» автора «Геральдики цветов». Её в 1423 году написал Жан Куртуа, герольд Сицилия, советник Рене Анжуйского, так хорошо известного нам по Турнирной книге.

Факсимиле XIX века издания XVI века «Геральдики цветов», написанной герольдом Сицилия в XV веке, было продано на аукционе в 2015 – и это подтверждает популярность и востребованность произведения.

Таким образом, говоря о гербе (по крайней мере, о средневековом), специалисты стараются избегать слова «символ», предпочитая ему более нейтральное «знак», ведь до XV века о какой-то особой семантике гербов рассуждать стоит очень осторожно.

XX век в истории изучения геральдики расставил многое на свои места, опровергнув общепринятые, но ошибочные представления о ней итем самымвыведя её на совершенно новый уровень. Геральдика больше не просто «вспомогательная дисциплина», необходимая только для определения принадлежности человека к роду по гербу, но важный инструмент историка и самостоятельное направление исследования, требующее ответа на вопросы «Чем была геральдика для современников?», «Кто были те люди, которые были с ней связаны?» и др. Стало понятно, что ещё много секретов предстоит открыть об этом средневековом явлении, чем и занимаются современные гербоведы, и о чём, я надеюсь, нам ещё предстоит поговорить на страницах журнала Proshloe.

  1. Bedos-Rezak B. M. When Ego Was Imago. Signs of Identity in the Middle Ages.Leiden–Boston, 2011.
  2. Bloch R.Étymologie et généalogie: theories de la langue, liens de parenté et genre littéraire au XIII siècle // Annales ESC. 36 annee No. 5, sept-oct. 1981. P. 950. 
  3. Chase G. H. The Shield Devices of the Greeks / G.H. Chase //Harvard Studies in Classical Philology – 1902.–Vol. 13.–P. 69
  4. Duby G. Structure de parenté et noblesse dans la France du Nord aux XI et XII siècles // Hommes et structures du Moyen Age. Paris, 1973. P. 283. 
  5. Le Blason des couleurs en armes, livreeset devises par Sicille. Publ. par H. Cocheris. Paris, 1860. 
  6. Mathieu R. Le système héraldique français. P., 1946. 
  7. Menestrier C.‑F. Le veritable art du blason et l’origine des armoiries.Paris, 1680.
  8. Pastoureau M. Traité d’héraldique. Paris, 1993. P. 298.
  9. Антонов В. А. Воображаемые и приписываемые гербы с свете умозрения Средневековья // Signum. Вып. 8. М.: ИВИ РАН, 2015.
  10. Вилинбахов Г. В., Медведев М. Ю. О гербе Испании // «Вокруг света», 1991, №9.
  11. Попова Г.А. Тайный смысл герба Испании в трактовке Х. Карамуэля //Signum. Вып. 8. М.: ИВИ РАН, 2015
  12. Рыжова Д. С. Влияние церковного запрета турниров на развитие геральдики в XII‑XIII веках // Изд-во Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. История. Международные отношения. 2017. Т.17, вып. 1. 
  13. Черных А. ППоявление гербов как проблема гербоведения и истории XII века // Средние века: исследования по истории Средневековья и раннего Нового времени. — Вып. 74(3-4). — Ин-т всеобщей истории РАН. — М.: Наука. 2013. — С. 124—149.
  14. Черных А. П. Геральдика в средневековом городе // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3. Человек внутри городских стен. Формы общественных связей. М.: Наука, 2000. С. 214–222.
  15. Черных А. П. Идея геральдики в геральдических трактатах Средневековья и Нового времени // Люди и тексты. Исторический альманах. 2015. Идея истории. К 100-летию cо дня рождения М. А. Барга. М., 2016. С. 186–206.
  16. Черных А. П. Род Лаллеман: неблагородные в визуальном пространстве европейского города (XV—XVI вв.) // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2019. T. 10. Выпуск 4 (78) [Электронный ресурс]. Доступ для зарегистрированных пользователей. URL: https://history.jes.su/s207987840005000-9-1/ (дата обращения: 20.08.2019). DOI: 10.18254/S207987840005000-9
  17. Черных А. П. Испанская геральдика конца XVI в. в трактате Х. Гуардиолы «О благородстве» // SignumSignum. Вып. 10. М.: ИВИ РАН, 2019.

1 Геродот, 1, 171, цит. по Геродот. История в девяти книгах. Изд-во «Наука», Ленинград, 1972

2 Chase G. H. The Shield Devices of the Greeks / G.H. Chase //Harvard Studies in Classical Philology – 1902. – Vol. 13

3 Bedos-Rezak B. M. When Ego Was Imago. Signs of Identity in the Middle Ages. Leiden–Boston, 2011

4 Антонов В.А. Воображаемые и приписываемые гербы с свете умозрения Средневековья // Signum. Вып. 8. М.: ИВИ РАН, 2015

5 Menestrier C.‑F. Le veritable art du blason et l’origine des armoiries.Paris, 1680

6 Duby G. Structure de parenté et noblesse dans la France du Nord aux XI et XII siècles // Hommes et structures du Moyen Age. Paris, 1973. P. 283 

7 Bloch R. Étymologie et généalogie: theories de la langue, liens de parenté et genre littéraire au XIII siècle // Annales ESC. 36 annee No. 5, sept-oct. 1981.P. 950

8 Черных А. П. Появление гербов как проблема гербоведения и истории XII века // Средние века. Вып. 74(3‑4). М.: Наука, 2013.

9 Рыжова Д. С. Влияние церковного запрета турниров на развитие геральдики в XII–XIII веках // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. История. Международные отношения. 2017. Т. 17, вып. 1.

10 Mathieu R. Le système héraldique français. P., 1946. 

11 Черных А. П. Род Лаллеман: неблагородные в визуальном пространстве европейского города (XV—XVI вв.) // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2019. T. 10. Выпуск 4 (78) [Электронный ресурс]. Доступ для зарегистрированных пользователей. URL: https://history.jes.su/s207987840005000-9-1/ (дата обращения: 20.08.2019). DOI: 10.18254/S207987840005000-9

12 Черных А. П. Испанская геральдика конца XVI в. в трактате Х. Гуардиолы «О благородстве // SignumВып. 10. М.: ИВИ РАН, 2019.

13 Вилинбахов Г.В., Медведев М.Ю. О гербе Испании // «Вокруг света», 1991, № 9.

14 Попова Г. А.Тайный смысл герба Испании в трактовке Х. Карамуэля // Signum. Вып. 8. М.: ИВИ РАН, 2015


Об авторе: Дарья Староскольская

м.н.с. Центра гербоведческих и генеалогических исследований ИВИ РАН, специалист по геральдике

Подпишитесь на Proshloe
Только лучшие материалы и новости науки

Ваш комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Для отправки комментария, поставьте отметку. Таким образом, вы разрешаете сбор и обработку ваших персональных данных. . Политика конфиденциальности

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.