Отрывок из первого русского перевода знаменитого фехтовального трактата
В любой качалке девяностых висели распечатанные на принтере чёрно-белые плакатики с тренировочным комплексом из книжки Джо Вейдера. Эти «скрижали» знал, кажется, каждый постсоветский бодибилдер. Тогда же, в девяностых, главным пособием по кунг-фу были фильмы с Брюсом Ли, только там показывали «правильные» техники. Почти такое же значение имеют позднесредневековые трактаты для современного исторического фехтования. Один из самых ранних и знаменитых — «Цветок Битвы» Фиоре делли Либери. И вот, его, наконец-то, перевели на русский язык.
Не дожидаясь появления книги на полках, журнал Proshloe первым публикует фрагмент трактата.
Историк-медиевист Вадим Сеничев выполнил не только перевод, но и научный комментарий, посвящённый самому «Цветку Битвы» и его автору. Книга сделана похожей на манускрипт и иллюстрирована миниатюрами. Она выйдет в издательстве «Вече» в ноябре 2020 года.
Происхождение и жизнь Фиоре делли Либери
О жизни мастера, подарившего нам одни из первых на европейской земле наставлений, посвященных рыцарскому искусству боя, мы знаем прежде всего, с его собственных слов. Главным источником, повествующим о его жизни и происхождении, является пролог к манускрипту «Цветок битвы», в котором он представляется нам как Фиоре из Фриули, рожденный в Чивидале д’Аустрия, сын мессира Бенедетто из благородного ордена Свободных Рыцарей Премариакко, диоцезии Аквилейкого патриархата (Fiore Furlano de Cividale d’Austria che fo di messer Benedetto de la nobel casada de li liberi di Premariacco de la diocesi delo Patriarchado de Aquilegia). За этим длинным и тяжеловесным представлением кроется шанс узнать о Фиоре гораздо больше, чем может показаться.
Во-первых, это, конечно же, регион, из которого он родом. Аквилея, будучи настоящим перекрестком культур и народов, в разное время видела нашествия лангобардов, авар, южных славян, а также была постоянной базой для германских императоров, стремившихся расширить свое влияние на земли Италии. Аквилейский экзархат, политическое образование, обязанное своим существованием конфликту римских пап и императоров Священной Римской империи. Аквилейские патриархи с X века становятся верными союзниками императоров и крупными феодалами, а в XI веке даже получают право чеканки собственной монеты. Во времена молодости Фиоре, который предположительно родился между 1350—1360 годами, патриархат находился в состоянии затяжного конфликта с Венецией после убийства патриарха Бертрано ди Сан Генесио, а также постоянно участвовал в конфликте гвельфов и гиббелинов. Окончательный захват патриархата Венецией, однако, произойдет только в 1411 году, когда Фиоре будет уже пожилым мастером, работающим при дворе маркиза Феррары. Итак, первое, что мы можем сказать о Фиоре, — он происходит из приграничного региона, находившегося в состоянии постоянного конфликта с соседями и имеющего больше связей с Империей, нежели с итало-говорящими соседями. Где, как ни здесь, юному рыцарю начинать свой путь обучения у лучших мастеров разных национальностей. Именно об этом Фиоре и пишет во вступлении к своему трактату: он учился у мастеров из германских и итальянских земель, много путешествуя и стремясь получить все возможные знания о боевом искусстве.
Второе, что мы можем узнать, это его происхождение, о котором говорит само его имя. Понятие liberi, то есть «свободные», обозначало рыцарей, обладающих личным наделом, обычно достаточно небольшим, но находящимся в полной собственности, который обеспечивал их, в противовес ministreale — рыцарям, не имевшим надела и служащим господину, который полностью их обеспечивает, то есть, не имеющим личной свободы. Министериалы долгое время являлись низшей ступенью рыцарского сословия в Священной Римской империи, а наделение министериала собственным владением было для него критическим изменением статуса, выводившим на совершенно новый уровень отношений с сюзереном. Это принципиальное различие в положении позволяло свободным рыцарям формировать гражданские ордена, обычно по территориальному признаку. Так, отец Фиоре, Бенедетто, принадлежал к ордену свободных рыцарей города Премариакко. Сам титул был дам предкам Фиоре в 1110 году императором Генрихом IV[1]. Столь древний род, очевидно, гордился своим происхождением и статусом. В течение XIV века, однако, происходит серьезное изменение в положении министериалов: они становятся более почетным и самостоятельным сословием, что приводит к постепенному исчезновению класса либери. Феодальная иерархия Священной Римской империи, на вершине которой находились герцоги, графы, бароны и магнаты, на низшей ступени имела рыцарей, владевших собственными земельными владениями. Именно они, будучи milites liberi, свободными воинами, имели право на приставку nobilitas, то есть, благородные. Министериалы же, в отличие от них, воспринимались как должностные лица и наемные воины, не имеющие личной свободы. Однако для магнатов личная зависимость министериалов была намного более выгодна, чем свободные и наделенные большими правами рыцари, которые не имели столь крепких обязательств перед сюзереном. Исследователи, такие как Бенджамин Арнольд в труде «German knighthood, 1050—1300», указывают на то, что крупные феодалы на протяжении XIII и XIV веков целенаправленно стремились захватить земли свободных рыцарей, не имевших наследников мужского пола, чтобы после смерти их хозяина передать их своим министериалам, которые станут еще более обязанными своему сюзерену. Еще одним способом давления на свободный рыцарский класс оказались специальные налоги, которые заставляли либери переходить в подчиненный класс и отдавать свою землю в пользу более крупного феодала, который «брал их под опеку». К XIV веку эти меры привели к почти полному исчезновению класса либери, так что Фиоре, вполне вероятно, был одним из последних, рожденных с таким статусом. Возможно, этот процесс привел к тому, что он уже в сознательном возрасте переехал из Фриули в Феррару, оставив земли отца. К XV веку класс министериалов прочно утверждается на низшей ступени благородного сословия, формируя основу рыцарского общества Священной Римской империи.
Итак, мы знаем, откуда происходит мастер, оставивший нам столь великое наследие. Теперь попробуем проследить его жизненный путь.
Фиоре указывает, что написал и проиллюстрировал свой манускрипт сам. И если мы поверим этой информации, то нам станет ясно, что он умел писать по-латыни и по-итальянски и очень неплохо рисовал, возможно, обучался в университете, что не было редкостью для детей небогатых дворян своего времени. Мы также знаем, что Фиоре обучал большое количество германских рыцарей и сам учился у некоторых германских мастеров, а значит, мог понимать и изъясняться на немецком. Еще одним намеком на образованность мастера и его близость к университетским кругам является его слова о том, что «если бы, вместо изучения Искусства боя с оружием в течение сорока лет, я бы провел сорок лет, изучая право, папские эдикты и медицину, тогда бы меня назвали Доктором во всех трех науках». Надо полагать, что, будучи заинтересованным в боевом ремесле и будучи сыном рыцаря, он, проведя некоторое время в университете, вместо того, чтобы методично грызть гранит наук и стать доктором богословия, права или медицины, выбрал для себя столь же методичный путь изучения боевого искусства и военную карьеру. Стоит отметить также, что логика, которой Фиоре пользуется для описания боевого искусства, во многом показывает его знакомство с механикой и геометрией, которые в его время изучали по трудам Аристотеля и Пифагора.
Сами же путешествия по разным странам и мастерам для того, чтобы набраться опыта в своем деле, известны в средневековом мире как среди рыцарского класса, так и среди ученых и ремесленником. В немецком языке его обозначают термином Wanderjahre, то есть «годы пути». Подобные путешествия предпринимаются в некоторых традиционных ремесленных центрах Европы и по сей день. Рыцарским же аналогом их в XIV веке были походы, которые совершали молодые рыцари за пределы своей страны. Например, будущий великий полководец и маршал Франции, Жан II ле Менгр (Jean II Le Meingre), в молодости несколько раз ходил в Восточную Прибалтику, чтобы поучаствовать в походах против Литвы на стороне Тевтонского ордена, а также в крестовые походы против османов. Также поступали и многие его современники, видя в этом средство получить немалый боевой опыт[2]. Не менее заметным эпизодом в его жизни было и участие в битве при Никополе, в котором он попал в плен, из которого был выкуплен родственниками[3].
Что же мы знаем о дальнейшей жизни Фиоре? Городские архивы столицы Аквилеи, города Удины, позволяют нам пролить свет еще на один эпизод его биографии. Они сообщают, что в 1383 году он вернулся на родину и предложил свои услуги городской коммуне Удины, которая в эти годы переживала пик противостояния с папой Урбаном VI — назначенный последним новый патриарх привел регион к гражданской войне. Спустя шесть месяцев после начала этого конфликта, 3 августа 1383 года, городской архив зафиксировал, что маэстро Фиоре да Чивидале, dimicator (что переводится с латинского как «фехтовальщик»), просил присвоить ему гражданство. Таковое и было даровано просителю главой восставшей против папы партии, Федериго да Саворнаном: «Die lune tertio Augusti. Utini in consilio. Magister Flor de Civitate dimicator ieceptus fuit in vicinum Terre, cum capitulis alias observatis et D. Federigus de Savorgnano fuit fideiussor»[4]. Месяц спустя Фиоре был назначен руководить баллистами и стал ответственным за огнестрельный боеприпас в городском арсенале[5]. Мы не знаем точно, какую роль Фиоре сыграл в той военной кампании, но в результате ее, одна из улиц города была названа его именем. Последняя запись в архивах Удины, в которой упоминается Фиоре, гласит, что в 1384 году в составе 354 граждан города он был назначен в кавалерийский отряд, призванный охранять регион, и был направлен в город Гемона[6]. Вскоре после этих событий владыка Падуи Франческо ди Карра смог примирить папу и народ Аквилеи. Вероятно, это послужило причиной того, что Фиоре покинул регион и стал искать новые контракты и возможности. Скорее всего, после участия в этой кампании он, будучи уже в зрелом возрасте, сконцентрировал все свои усилия на преподавании.
По его собственным словам, всю жизнь он обучал благородных людей из разных стран искусству боя и сам учился у лучших. Среди его учеников знаменитые рыцари из всех европейских стран: французы, германцы, венгры, австрийцы, англичане, итальянцы. Большая часть из них — кондотьеры, предводители наемных отрядов, вершивших внутреннюю политику итальянских государств с конца XIII и до самого начала XVI века. Именно в их руках концентрировалась сила и власть, а вместе с тем и богатства, которые стали двигателем высокого Возрождения и невероятного прогресса в науке и культуре своей эпохи. Многие из них были покровителями искусств и наук, среди этих искусств было и искусство фехтования.
Меч в одной руке
Fol.20R
1 Вот трое, желающих убить этого мастера. Первый хочет нанести укол, второй желает нанести удар, а третий — бросить меч как копье. Если мастер поступит верно, то избежит смерти, и Бог его помилует.
2 Вы глупцы и мало понимаете в Искусстве. Вы делаете то, на что не стоит и тратить слов. Подходите же по одному, кто осмелится. И даже если бы вас была сотня, я бы ранил каждого из вас, потому что нахожусь в этой позиции, сильной и опасной. Правой ногой я уйду с вашего пути, а левой ногой сделаю проходящий шаг. С этим шагом я скрещу наши мечи, отбив твой в сторону и оставив тебя без защиты, и тогда я ударю без промаха, даже когда ты бросишь копье или меч в меня, я отобью их, как описал, отходя в сторону. Все это ты увидишь в играх, которые я покажу далее. Прошу тебя, обрати на них внимание. Даже держа меч в одной руке, свое искусство я покажу в полной мере.
Fol.20V
3 Я хорошо выполнил то, то показал мой мастер: я ушел с линии, надежно закрывая себя, и обнаружил, что игрок беззащитен, а теперь хочу нанести укол ему в лицо. Своей левой рукой я попробую отбросить твой меч на землю, если смогу.
4 Я уловил твое действие и смогу ранить тебя в голову. И если я пожелаю шагнуть вперед задней ногой, я смогу сыграть с тобой множество ближних игр в соединении, заломах и борьбе.
5 Я могу ранить тебя ударом или уколом. И если я шагну вперед левой ногой, то скручу тебя в среднем захвате, которому научил меня первый мастер противодействия кинжалу. Еще я смогу сделать прием, который показан после меня. Так я могу и ранить, и скрутить тебя.
6 Меч в твоей руке попал в мою ловушку, и ты не можешь освободиться, не получив от меня удара, потому что ты не знал этой игры.
Fol.21R
7 Сейчас я легко могу ранить тебя и забрать твой меч без труда, выворачивая его из твоей руки. Я заставлю тебя повернуться так, чтобы мне было легче отобрать у тебя меч.
8 Так я могу ранить тебя спереди, а если этого будет мало, то толкнув тебя в локоть, я заставлю тебя повернуться и прижму меч к твоей шее, и ты не сможешь защититься от меня.
9 Из той игры, что показана до меня, я заставил тебя повернуться и прижал меч к твоей шее. И я перережу тебе горло, если мне будет угодно.
10 Ты пытался уколоть меня, но я сбил твой меч на землю. Теперь ты видишь, что остался без защиты и я могу ранить тебя. А если захочу, то заставлю тебя повернуться, чтобы ранить тебя еще сильнее.
Fol.21V
11 Заставив тебя повернуться толчком в локоть и сделав это правильно, я немедленно спешу уронить тебя на землю, чтобы не дать возможности атаковать меня любым иным способом.
12 Я потянул врага за руку, сбив его меч на землю, и теперь он не сможет им воспользоваться. А я приставлю к его горлу свой меч, если пожелаю.
13 Здесь Игрок пожалел, что не надел доспехов. Если кто-то пожелает ударить или уколоть тебя, сделай защиту Мастера и немедленно проведи с ним этот прием, как показано здесь.
[1] Mele G.D. According to the Order of My Lord Marchese: Patronage and the Medieval Master-at-Arms. P. 2.
[2] Taylor С., Taylor J.H.M. The Chivalric Biography of Boucicaut, Jean II Le Meingre. The Boydell Press, Woodbridge, 2016, P. 54.
[3] Housley N. Le Maréchal Boucicaut à Nicopolis. Annales de Bourgogne, 68 (1996), p. 85—99.
[4] Municipal Archive of Udine, Deliber. Consilii Civit. Utini, v. VII, p. 208: 1383.
[5] Municipal Archive of Udine, Deliber. Consilii Civit. Utini, v. VII, p. 239: 1383.
[6] Municipal Archive of Udine, Annales, vol. VII, c. 78: Anno 1384.
