Или что такое воображаемая геральдика
У каждого рыцаря был доспех, конь, крестьяне, прекрасная дама (последние два не у каждого) и… герб. К XIII веку уже почти все европейские шевалье могли похвастаться символическим изображением на щите. Но если вы откроете специализированный средневековый гербовник, то там обнаружатся ещё и гербы рыцарей Круглого стола и даже античных героев. Очевидно, что сами Роланд, Парсифаль, Ланселот и Эней понятия об этом не имели. Так кто и зачем придумал гербы для этих знаменитых персонажей?
Младший научный сотрудник Центра гербоведческих и генеалогических исследований ИВИ РАН Дарья Сергеевна Староскольская продолжает рассказ о гербах. А на следующей неделе мы опубликуем один интересный материал, который позволит вам проверить свои знания о средневековой геральдике.
Когда речь заходит о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, ваше сознание наверняка рисует вполне отчётливый образ воина в доспехе, на коне в яркой попоне, держащего в руках щит с гербом. Я думаю, у вас даже не возникает сомнений в том, что герб обязателен, ведь он – главный атрибут средневекового рыцаря, а тем более такого легендарного, как Артур! Но что, если я вам скажу, что в первых средневековых романах о легендарном короле и его рыцарях гербов у них ещё не было? Гербы для Говейна, Ланселота и Персеваля, а заодно Роланда, Энея и многих других героев придумали несколько позже. Но кто и для чего?
Гербы и правда зародились в XII веке именно в рыцарской среде, и только после распространились по всей Eвропе, став неотъемлемой частью средневекового общества и охватив все его слои и страты. Образ же рыцарей Круглого стола развивался параллельно с реальными рыцарями, представляя собой идеал, пример, к которому те должны были стремиться. У каждого рыцаря, начиная с XIII века, имелся герб, значит, тем более он должен был быть и у героев.
Однако очевидно, что всё несколько сложнее. Помимо необходимости стать идентификатором своего владельца в реальной жизни, герб должен был представить его ещё и на бумаге. Если до IX века все сделки и договорённости совершались преимущественно устно, требуя личного присутствия всех сторон, то начиная с 900 г. стал развиваться метод письменного документирования, который, в свою очередь, потребовал дополнительной верификации текста. Гарантами сделок выступали печати, а элита, пользовавшаяся ими, стала зависимой от репрезентации знаками(1). Именно печати являются самыми ранними свидетельствами существования гербов.
Способ представления человека с помощью его герба оказался намного более удобным, чем фактическое его изображение, которое к тому же, как правило, не имело портретного сходства. Так геральдика стала универсальным языком письменного общения и перешагнула с поверхности печати на страницу манускрипта.
Первым снабдил гербами свою хронику Матвей Парижский, хронист Генриха III, использовав их в качестве индекса, позволявшего ориентироваться в повествовании(2). И уже ни минуты не сомневаясь, он представил нам гербы Гарольда и Вильгельма Завоевателя. Если нормандский герцог ретроспективно представлен английским гербом, то Гарольд получил золотого льва в синем поле. Сложно сказать, подглядел ли хронист это изображение где-то ещё или придумал сам, однако проблему «как изобразить персонажей догеральдической эпохи» он решил.
Последующее появление и развитие гербовников как отдельного и специфического жанра документов, практически лишённого текста, позволило графически представлять группы людей, объединённых неким принципом, будь то географическая общность или какое-либо значимое событие. И ещё острее появилась необходимость внести в список персону, не имевшую герба. Подобная необходимость повлекла за собой создание гербов для многих исторических и легендарных персонажей.
Увлечение созданием гербов для вымышленных персонажей и исторических личностей не ограничивалось, однако, одной лишь потребностью документальной фиксации. Особенности средневекового мировоззрения привели к ментальной потребности в обладании гербом. Каждый достойный средневековый человек имел или, по умолчанию, должен был иметь герб, чтобы существовать внутри европейского общества, таков был порядок. Поэтому гербов не могло не быть у нравственных ориентиров Средневековья – таких как, например, «Девять Совершенных» или рыцари Круглого стола, которые к тому же не воспринимались средневековыми людьми как представители минувшего времени, но скорее как часть окружающей их реальности. Геральдике рыцарей короля Артура посвящены отдельные гербовники, как например, созданный в XV в. «Noms, armes et blasons des chevaliers de la Table Ronde»(3), а гербами «Девяти Совершенных» начинается всеобщий гербовник начала XVI в. «Livro do Armeiro-Mor»(4).
В XV в. воображаемая геральдика достигла своего расцвета, придумав гербы не только для Иисуса Христа, самого Бога, Смерти, но и для аллегорий чувств, добродетелей и других абстрактных понятий(5). Это дало возможность вписать всё значимое для средневекового человека в одни рамки, представить в одном универсальном графическом формате.
Ссылки
1 Бедос-Резак Б. М. Средневековая идентичность: знак и понятие / Пер. с англ. Д. В. Байдужа // Signum / Отв. ред. А. П. Черных. М., 2010. Вып. 5. С. 23
2 Matthew Paris. Historia Anglorum, Chronica majora. Royal MS 14 C VII.
3 Noms, armes et blasons des chevaliers de la Table Ronde. Lille MS 329.
4 Livro Do Armeiro-Mor. Estudo de J. Calvão Borges. Academia Portuguesa da História. [Lisboa], 2000. P. 7–15.
5 Антонов В.А. Приписанные и воображаемые гербы в свете умозрения Средневековья // Signum / Отв. ред. А.П. Черных. М., 2015. Вып. 8. С. 100101.