Империя Хань на распутье

М. Родин: Мы подошли к I веку до нашей эры, времени, когда Римскую империю сотрясали гражданские войны. А в Китае закончилось правление императора У-ди, которого, наверное, называли «уйди», потому что правил он слишком долго, 53 года, и всем надоел. В конце его правления случился заговор против него, но он ничем не закончился, старый У-ди со всем расправился и даже смог назначить себе того преемника, которого хотел. Вот об этом мы сейчас поговорим: так ли гладко всё это произошло, и кто правил в империи Хань после У-ди. 

В. Башкеев: Мы с вами перешли к моменту передачи власти в сложное время, когда император уже болел. Более того, этот наследник, которого пришлось срочно назначать, был совсем маленький, ему было восемь лет к тому моменту. Соответственно, нужны были какие-то гаранты того, что власть не развалится. Гарантов этих было выбрано двое. Оба представляли «силовиков», что указывает на то, что ситуация была непростая. Простым авторитетом здесь не отделаться. Поэтому первым выбирается человек из рода Хо по имени Хо Гуан. И второй человек – из рода Шангуань, Шангуань Цзе. Им обоим присуждаются высшие воинские титулы, дасыма и дацзянцзюн, по-нашему можно сказать «главнокомандующий» и «маршал». И они должны были по приказу императора, фактически предсмертному, обеспечивать защиту и опеку следующего императора.  

Эта история очень красиво описывается в источнике. Там долго рассказывается, как Хо Гуану не хотелось принимать такую ответственность. Ему сначала император подарил специально написанную картину, где был сюжет тысячелетней давности подобной ситуации из китайской классики, когда такой же регент поддерживает малолетнего императора. И только после этого Хо Гуан согласился.

Это всё, возможно, некий нарратив. Но он чётко описывает ситуацию, что нужно искать опору, а искать особо было негде. Потому что тот самый род Хо – это непосредственные родственники мятежного императорского рода Вэй, которые только что с У-ди воевали, устроив мятеж в столице. И тем не менее пришлось отдать ему бразды. Видимо, просто не было выбора.

Малолетний император постепенно взрослеет. Пока он маленький, вся кутерьма вертится вокруг этих двух персонажей и их родов. Они изначально были даже как-то породнены. Если я не ошибаюсь, у них были перекрёстные браки. И, казалось, они должны были выступать единым фронтом. Но, очевидно, «разделяй и властвую» тут тоже работало, они начали очень быстро конфликтовать.

И в конце концов буквально через шесть лет после начала правления встал вопрос о том, что оказывается род Шангуань собирает вокруг себя очередной мятеж. Причём опирались они на часть рода Лю. Насколько я помню, это были какие-то сыновья У-ди, был такой сын Лю Дань. Они попытались собрать серьёзную клику, чтобы скинуть Хо Гуана. Но помимо того, что род Шангуань участвовал, здесь была такая интересная коллизия, что помимо этих военачальников на первую административную должность был назначен человек, который при У-ди отвечал за экономику. Он отвечал за монополии на соль и железо, которые были введены при У-ди в 110-х годах для того, чтобы больше денег получить. Добыча соли проходила в южных территориях Китая, отдалённых от столицы. Это территория современного города Шэньчжэнь, который сейчас локомотив китайской и, соответственно, мировой экономики. Половина всего, что производится сейчас, производится в Шэньчжэне. Раньше на его месте добывали соль. Это тоже источник огромного богатства и, соответственно, автономии. При У-ди пытались эту автономию прижать к ногтю и заставить добывать соль не местных богатых и сильных людей, а чиновников из столицы.

К 80 году до нашей эры, к шестому году правления Чжао-ди, эту историю вытащили. И на сановника, который отвечал за подавление соляных магнатов и введение монополии, его звали Сан Хун-ян, который был после смерти У-ди тоже наделён полномочиями в гражданской сфере, стал первым министром, начали «шить дело». Причём сделали это очень изящно и по-китайски. Существует известный источник второго ряда по ханьской истории, который называется «Спор о соли и железе». Он переведён на русский язык в 1990-е годы известным питерским китаеведом, ханеведом Юрием Львовичем Кролем.

Весь спор посвящён спору конкретно между этим чиновником и его оппонентами. Идея в том, что оппоненты говорят, что нельзя так подавлять частное предпринимательство, нельзя заниматься протекционизмом. Нужно дать волю богатым людям, чтобы они могли нормально обеспечивать себя. Это очень интересно, потому что вся идея экономического роста после 1976 года была во многом в том, чтобы дать всем южным ребятам заниматься собой и особо их не дёргать. Что в итоге привело к взрывному росту. Эта идея впервые появилась в 80 году до нашей эры, когда начали давить на Сан Хун-яна.

Видимо, этот спор был серьёзным аргументом против него. Его в итоге причислили к великим мятежникам, и в 80-м же году род Шангуань вместе с Сан Хун-яном был уничтожен.     

М. Родин: То есть Хо Гуан избавился от одного из своих противников, от второго человека, которого У-ди назначил контролировать страну.

В. Башкеев: Да. Тут же противовес поломался. С 80 года Хо Гуан становится фактически единовластным правителем Китая. Видимо, одним из моментов его усиления был этот компромисс с югом в плане того, что «мы вас не трогаем, и вы сидите тихо». Столица таким образом была обеспечена неким спокойствием. И оно довольно долго давало стабильность.

М. Родин: Как были устроены взаимоотношения между регентом Хо Гуаном и императором Чжао-ди? Ведь он пришёл к власти, когда ему было восемь лет. Прошло семь лет. Ему уже пятнадцать. В какой момент он должен был вступить в силу и взять власть в свои руки?

В. Башкеев: Существовал специальный ритуал, который назывался «ритуал надевания императорской шапки». Чжао-ди пройдёт его чуть позже, в 20 лет. Но уже к 80 году была коллизия, которая привела Хо Гуана к такому быстрому разводу с родом Шангуань. Род Шангуань спровоцировал доклад, порочащий Хо Гуана. И этот доклад был представлен императору. С кучей обвинений, где-то притянутых, где-то, может быть, даже имевших место быть. В общем, у императора была возможность выбрать между двумя покровителями. В источниках прямым текстом написано: «Как же удивительно, что император, будучи всего четырнадцатилетним человеком, сумел сделать такой мудрый выбор». В пользу Хо Гуана, естественно. Опять же, мы не знаем, насколько это нарративный источник, и он уже постфактум туда попал во времена Бань Гу, или же это действительно была отражена историческая реальность. Но тем не менее по факту в четырнадцать лет император как минимум не мешал этим разборкам. С одной стороны, он, видимо, не мог решать. С другой стороны, уже понимал, к чему ведут эти все интриги. Видимо, лояльность рода Хо в нём вызывала большую уверенность, чем лояльность рода Шангуань. Я думаю, в том числе потому, что ему навязали жену из рода Шангуань. Очевидно, она ему не очень нравилась. Более того, я подозреваю, что в итоге у него не будет детей тоже не случайно. Вероятно, его жена была бесплодной, или ещё что-то происходило подобное. Не исключено, что род Шангуань предполагал ослабление императора в том числе и таким образом. Это всё даже не гипотезы, а предположения, основанные только на научной интуиции, то есть почти ни на чём.

Но факт остаётся фактом: детей Чжао-ди не оставил. При этом он вынужден был сожительствовать с женой из не очень ему, видимо, приятного рода. Эта жена никуда не девалась, она не была уничтожена. Единственный оставшийся в живых представитель высшей власти – это была его вдовствующая императрица, не вдовствующая ещё в 80-м году.

То есть ситуация была сложная и, видимо, у Чжао-ди даже однозначного понимания не было, с одной стороны, на кого делать ставку. А может он так даже не мыслил в четырнадцать лет. Но по факту он остался на стороне Хо Гуана. Хо Гуан стал единоличным правителем. А Чжао-ди предполагал, видимо, что сейчас он получит эту свою шапку, станет полновластным правителем и ситуация пойдёт иначе.

Но так случилось, что без видимых причин он в двадцать один год умирает. Причём нет никаких намёков на то, что это была насильственная смерть. Мы реально не знаем, что случилось.  

М. Родин: Но тем не менее это очень выгодно было Хо Гуану, который остался совсем единоличным правителем.

В. Башкеев: Да. Постфактум мы можем предположить, что, может быть, ему где-то помогли. Но даже Бань Гу не оставил нам таких зацепок.

Мы имеем три реперные точки: 87 год – это приход к власти, восемь лет императору, 81-80 года – 14-15 лет, попытка мятежа и устранение рода Шангуань. И 74 год – 21 год, император умирает. И ситуация, в общем-то, страшная, на самом деле: нет наследника.

Дальнейшие действия Хо Гуана скорее говорят нам, что он не был заговорщиком и не умерщвлял императора. Потому что начинаются довольно-таки сумбурные поиски.

Перед тем, как перейти к этой истории, пару слов скажу о том, почему мы так буквально тезисно говорим про Чжао-ди. Дело в том, что основная хроника Чжао-ди очень лапидарная в плане ярких событий. Там в основном церемониальные действия и экономика. Про экономику вкратце можно сказать, что были какие-то сложности – постфактум долгого правления У-ди возникали тяжёлые моменты – но кризиса явного не было. Потому что маркер кризиса в Хань очень чётко прослеживается в экономических трактатах. Там написано, что «люди ели друг друга». Если там этого не написано, значит всё нормально. Поэтому мы практически не видим узловых точек по основному источнику. Все детали мы берём из биографии Хо Гуана, которая по объёму даже больше, чем основная хроника.  

М. Родин: Что забавно: про императора написано мало. Хо Гуан явно важнее.

В. Башкеев: Да, видимо объективно так и было.

Хо Гуан родился примерно в 130 году до нашей эры. Ни одной точной даты нет, поэтому мы точно не знаем. Есть просто прикидочно, сколько ему лет. Он был братом военачальника У-ди Хо Цюйбина, и благодаря его возвышению тоже возвысился потихоньку. И уже к моменту смерти Чжао-ди он знал всю ситуацию о настроениях бывшего императора У-ди, о том, кто что из себя представляет. Он знал, на кого можно поставить, поскольку, проведя 40 лет при дворе, он знал всё. Сложность была в том, что остался единственный сын У-ди, который мог претендовать на трон. Но сам Хо Гуан, видимо, понимал, что и У-ди на него не делал ставку. И вообще, он какой-то там ван, откуда ты его вытащишь? Его предложили чиновники, вроде как не Хо Гуан сам. Хо Гуан резко встал против и обратился к вдовствующей императрице, что надо предложить другого кандидата.

Сыновей у У-ди не осталось, стали смотреть среди внуков. Нашли внука по имени Лю Хэ и объявили его наследником. В это время идёт траур по Чжао-ди. И уж не знаю, действительно ли это было, или это какая-то историографическая коллизия, но якобы в это время наследник вёл себя совершенно неподобающе. Распутствовал, пьянствовал во время траура. Двадцать семь дней ушло на то, чтобы понять, что поставили не на того. Это очень подробно описано в биографии Хо Гуана. Была представлена пламенная речь перед императрицей о том, какой ужасный у нас наследник, что нужно срочно что-то делать. Наследника смещают официальным заявлением императрицы.

М. Родин: Получается, Хо Гуан старательно выбирал. Он отмёл аж двух претендентов.

В. Башкеев: Да. Это, конечно же, какая-то очень серьёзная борьба за власть, которая не осталась прямым текстом в источниках. Мы всегда должны помнить, что за любым кандидатом стоят конкретные люди, бенефициары, которые не светятся в источниках. Но, очевидно, ни те, ни те достаточного количества денег не занесли.

Дальше возникает очень интересная коллизия, почему мы и назвали передачу «на распутье». С одной стороны, у нас нет наследников от У-ди, у нас есть связанный с правящим родом всего лишь высший генерал. Не осталось вообще никого. И вспоминают про наследника мятежной ветви рода Лю. Только что у нас «танки были в столице», и, я не знаю, с чем это даже сравнить, как если бы сейчас (очень натянутый пример) внезапно нынешний президент Украины умер бы, и какого-нибудь родственника Порошенко, или, ещё хуже, Януковича предложили бы на его место. Нечто подобное было там, но выбора реально не осталось.

Этого потомка мятежного рода должны были, конечно, уничтожить. Более того, У-ди издал специальный указ: всех убить, никого не оставить. Когда его привезли в тюрьму для умерщвления, ему была уготована конкретно судьба Иоанна Антоновича. Но ему повезло, и тюремщики почему-то над ним смилостивились. Не знаю, было ли там какое-то влияние или нет, но его не убили. Более того, его выходили, отдали в левый род родственников на воспитание. После чего к нему приставили грамотного умного конфуцианца, который его воспитывал всё это время. И сделал из него действительно дворянского человека, не неуча, а очень сильно продвинутого. Это, кстати, уникальная ситуация, потому что никто так много не читал при дворе, не было времени. Так что из него получился самый образованный представитель императорского рода за всю Хань, если не считать Вэнь-ди.

Когда выяснилось, что он жив, здоров, да ещё и умный, предложили его. Тут споров уже не возникло, его принимают.

М. Родин: Хо Гуан в первую очередь согласился, я так понимаю. Он же принимал решение.

В. Башкеев: Конечно, формально заявила императрица. Но это всё китайские церемонии, понятно.

Причём там прямо сказано, что если у нас нет основной ветви, то что делать? Выбираем из других, из правящего рода. Вот у нас остался, да, мятежный, но что делать?

Дальше, понятное дело, новоизбранный император абсолютно всем обязан Хо Гуану. Никаких даже мыслей как-то противостоять у него быть не может. И в 74 году фактически у Хо Гуана начинается время, когда он – главный человек в Поднебесной.

М. Родин: Сколько Сюань-ди было лет, когда он пришёл к власти?

В. Башкеев: Ему было примерно лет двадцать, это человек, понимающий, что происходит. И, по большому счёту, более опасный, чем Чжао-ди. Но никакой борьбы в первый год, естественно, не было. Он просто садится на трон, а дальше Хо Гуан до своей смерти, шесть лет, находится в апогее своего влияния.

И здесь сложно сказать, что же побудило Сюань-ди сделать то, что он сделает. Но Хо Гуан, видимо, как это часто бывает с теми, кто находится при власти, потерял реальную картину. Заигрался во влияние на императора путём влияния на его детей.  

Ещё раз напомню нашим слушателям, как борьба за власть проявляется в императорском окружении. Существует императорский гарем, в котором много разных наложниц. Соответственно, у них у всех есть дети от императора. Все эти наложницы – каналы в другие рода. Для каждого из них это огромная куча денег и влияния, которые потенциально могут появиться, если вы вдруг станете императором. Это такой джек-пот, который выиграть хотят все. Естественно, вокруг этого всегда идут скрытые интриги. Если какой-то род оказывается недостаточно влиятельным и богатым, тогда его представительницу, которая оказалась в постели гарема императора, надо срочно как-то задавить.

У императора была жена, которая уже оставила ему ребёнка. Судя по всему, её отравили руками Хо Гуана. Об этом написано прямо, что вообще очень редко бывает.  

М. Родин: Сколько лет Хо Гуан был у власти?

В. Башкеев: С 87 по 74 год.

М. Родин: Тринадцать лет приблизительно.

В. Башкеев: Да. И уже, видимо, пошло головокружение от успехов. Дело в том, что Хо Гуан понимал, видимо, в какой-то степени, что ему надо как-то обезопаситься от Сюань-ди. Потому что, в отличие от Чжао-ди, он был более взрослый, когда пришёл к власти, и весьма образованный. 

М. Родин: То есть новым молодым императором так просто не получится рулить.

В. Башкеев: Да. Он был реально представителем элиты китайского общества со всех сторон. Не просто по праву рождения, но и по воспитанию.

И Хо Гуан, понимая этот момент, в 73 году, на первый год прихода к власти Сюань-ди, подаёт официальное прошение об отставке. Опять же, надо помнить, что такое китайские церемонии. Это всегда одно в другом, как матрёшка. Казалось бы, прими император прошение, и всё, зелёный свет. Но император это прошение отклоняет. Почему так происходит? Скорее всего, он просто не имел тогда видения, что же ему делать со всем родом. Потому что из-за долгого влияния Хо Гуана этот род очень усилился. Более того, они успешно продвинули свою представительницу в императрицы – после того, как отравили жену, будущую мать императора Юань-ди, женой стала императрица Хо. Опять обложили, опять ты ничего сделать, вроде бы, не можешь. И поэтому Сюань-ди, может, боясь за свою жизнь, может, ещё почему, отклоняет это прошение.

М. Родин: Он понял, что это какая-то интрига. Не поверил, что Хо Гуан хочет так прост уйти от власти.

В. Башкеев: Да. С одной стороны, это зелёный свет. Хо Гуан понимает, что после такого может творить, что хочет. И, видимо, тут он немного не рассчитал собственные силы, а Сюань-ди, возможно, оказался более дальновидным в смысле понимания, сколько же лет человеку. Я напоминаю, что год рождения Хо Гуана – примерно 130 год до нашей эры, а сейчас у нас 74 год. Он уже далеко не первой молодости. И, видимо, Сюань-ди рассчитывал, что рано или поздно это безобразие закончится со смертью Хо Гуана. Действительно, этот расчёт оправдался. В 68 году до нашей эры Хо Гуан умирает. И здесь мы наблюдаем скрытую борьбу родов Лю и Хо.

М. Родин: Лю – род молодого императора, а Хо – род Хо Гуана.

В. Башкеев: Да. Уже имея перед собой паттерн, как боковые женские рода приходят к власти, род Люй все помнят, и сам Хо Гуан так пришёл, господа из рода Хо, видимо, полагают, что сейчас провернут ту же историю с родом Люй, только более успешно. Оговорюсь, что тут сюжета с югом никакого уже нет, потому что род Хо – это центральный Китай, вполне конфуцианские места. Они, видимо, пытались устроить ещё один мятеж.

Но не тут-то было. Сюань-ди поступил очень мудро. Не смотря на влияние Хо Гуана, он сумел в сфере высшего гражданского чиновничества сформировать лояльную группировку, которая в нужный момент гарантировала ему безопасность в столице и, главное, лояльность войск. В результате после смерти Хо Гуана в 67 году до нашей эры по разным обвинениям казнят вообще всех представителей рода Хо. Хо Гуан получает все посмертные титулы, какие могут быть: «Герой Советского Союза» посмертно, «Герой социалистического труда» посмертно, ещё и «Орден “Победа”», но всех его родственников – под нож. Это было очень быстрое завершение возможного кризиса.

Я так много говорю про образованность Сюань-ди потому, что он наверняка был в курсе, как проходили все предыдущие кризисы. Мы вспоминаем, когда ещё «Игра престолов» не испортилась, Арья сидела, и её учили тому, какие есть роды. С ним в детстве происходило примерно то же самое. Поэтому он знал, что делалось. Он знал, что нельзя давать никакого послабления и тут же всех убивает.

И дальше начинается самостоятельное правление Сюань-ди. Это новая история в китайской действительности, потому что по большому счёту это ещё одно забытое великое правление (У-ди всех собой затмил, и это не удивительно), которое определило контуры развития последнего периода Западной Хань на столетие фактически. Мы об этом поговорим позже.

А сейчас мне хотелось бы сказать про важный момент преемственности. Практически единственный момент преемственности между боковой ветвью и первой Лю Бановской ветвью. Это то, каким образом сохранилась эта стабильность, почему у Сюань-ди оказались в руках инструменты для уничтожения рода Хо. Дело в том, что, не смотря на все пертурбации периода У-ди, Сюань-ди и Чжао-ди придерживались схемы передачи власти в высшем чиновничестве, которую придумал Вэнь-ди.    

М. Родин: Вэнь-ди – это император, который был ещё до У-ди.

В. Башкеев: Да. Это его дед, основатель фактической Хань. Не формально, а уже как империи. Он создал механизм, когда существуют две должности: главный цензор и первый министр. Главный цензор – это будущий первый министр с почти стопроцентной гарантией.

М. Родин: «Скамейка запасных» получается.

В. Башкеев: Да. Она была поломана при У-ди, он отчаянно искал кадры, но никак не мог найти. Тут её вернули. И фактически первый министр обретает роль гаранта. Потому что я напоминаю: все разговоры об империи немного преувеличены. Это всё ещё столица и периферия. Просто периферия более инфраструктурно связана, чем раньше, но если в столице начинается что-то плохое, то уже сложно что-то сделать с империей. Поэтому безопасность в столице – это первейшая необходимость. Когда столица спокойна и столичные войска на твоей стороне, ты можешь более-менее рассчитывать на какие-то стабильные вещи.

---