20.06.2019     1
 

Скупое рыцарство


Представления о платной военной службе и наемничестве в Средние века

Cколько в XIV веке стоило нанять на службу испанского принца? Как отделить наёмника от ненаёмника в Средние века, и с чем связана возникающая терминологическая путаница? Осознавали ли сами люди того времени разницу между феодальным призывом и службой за плату?

Мы продолжаем публиковать фрагменты диссертаций российских (и не только) историков. Сегодня читайте главу из кандидатского исследования медиевиста Владимира Геннадьевича Костырева «Представления о платной военной службе в эпоху Столетней войны». 

Понятие «наемник» в исторической литературе

Джон Хоуквуд, один из самых известных командиров английских наемных отрядов в Италии, фреска Паоло Уччелло

Историки, занимающиеся военной тематикой, часто сталкиваются с необходимостью описывать явления прошлого при помощи современных терминов и понятий, которые подчас могут вызывать у читателя нежелательные ассоциации и коннотации. Именно поэтому, прежде чем непосредственно обратиться к главной теме диссертационной работы, целесообразно остановиться на проблеме ключевого для всего исследования понятия «наемник».

В западной историографии по средневековой военной организации термин «наемник» (mercenaire, mercenary) употребляется довольно широко, при том без каких-либо оговорок или уточнения значения. Ф. Контамин, ведущий специалист по истории войны в Средние века, заимствует определение «наемника» у И. Гарлана, исследователя военного дела в Античности: «Наемник – это профессиональный солдат, который руководствуется в своих действиях не принадлежностью к политическому обществу, а стремлением к наживе»[1]. От себя французский медиевист добавляет, что «наемник должен быть профессионалом, человеком без родины и находиться на жалованье»[2].

Однако применение данных определений на практике приводит к тому, что Контамин, например, не считает наемниками (mercenaires) рыцарей, сопровождавших Людовика IX в его крестовых походах в Египет в 1248-1250 гг. и в Тунис в 1270 г., хотя они получали деньги за службу. В то же время, французский исследователь называет наемниками воинов, участвовавших в войнах Карла Анжуйского в Италии в 1282-1285 гг. и в 1296-1302 гг., а также тосканцев на службе у Флоренции в 1270-1280 годах[3]. Колебания Контамина назвать крестоносцев Людовика IX «наемниками», скорее всего, вызваны именно негативными современными смысловыми оттенками значения данного слова.

Результатом подобного отношения также стала определенная маргинализация термина: в некоторых исследованиях о военной организации Средневековья наемники выделяются в особую группу, стоящую отдельно от остального войска, и рассматриваются как временное явление, чуждое основам традиционной военной организации. Так, например, в работе ведущего английского специалиста по истории войны в Средние века М. Прествича под наемниками подразумеваются прежде всего иностранные воины, служащие за деньги. Посвятив им отдельную главу в своем труде, Прествич подчеркивает случайный, нерегулярный характер использования таких отрядов[4]. Подобный подход, как кажется, обусловлен влиянием современных представлений, когда наемниками принято считать воинов, находящихся вне регулярной армии. При этом сам Прествич признает существование платной службы в английском войске данного периода, однако он намеренно отделяет ее от «наемной».

Кеннет Фаулер в фундаментальном исследовании «Средневековые наемники» также демонстрирует избирательный подход к изучению этого явления. Он изучает «большие компании», но при этом признает наемниками те воинские формирования, которые действовали самостоятельно в периоды прекращения боевых действий между Англией и Францией или нанимались на этот отрезок времени к третьей стороне. Фактически он оставляет в стороне тот время деятельности этих отрядов, когда они воевали друг с другом на стороне одного из главных противников в Столетней войне. В результате из поля зрения Фаулера выпадают действия компаний до 1360 года, когда был заключен мир в Бретиньи между Англией и Францией, а также после 1369 года, когда англо-французское противостояние возобновилось[5]. Как признает сам автор, описанные им отряды в большинстве случаев действовали самостоятельно, и не находились на чьей-либо службе, что ставит под вопрос правомерность самого употребления термина «наемник» (раз уж они ни к кому не нанимались). Речь в данном случае идет о специфических вооруженных формированиях, характерных для данного периода, которые лишь периодически состояли у кого-либо на платной военной службе.

Битва при Бринье, 1362 год, из хроники Жана Фруассара. Оставшиеся без работы после мира в Бретиньи отряды разгромили французское войско

Таким образом, при общем признании широкого распространения платной военной службы в Средние века, ведущие исследователи не относят всех получающих жалованье воинов к наемникам. Наоборот, в их числе они фактически выделяют на основании каких-либо факторов (временного характера службы, материальной заинтересованности или самоуправления) отдельные группы воинов, которые по тем или иным причинам считают наемниками. 

Существует и другой подход к пониманию термина, когда слово «наемник», наоборот, может употребляться в весьма широком смысле: для обозначения любого воина, получающего деньги за службу. В частности, «наемниками» У. Холлистер называет англосаксонских хаускэрлов, которые были обязаны своему лорду службой. За это тот обеспечивал их содержание, но не наделял землей. Понятно, что в данном конкретном случае Холлистер лишь хотел противопоставить хаускэрлов, получавших содержание от лордов и постоянно сопровождавших хозяина, ополчению всех свободных людей, обязанных нести военную службу в случае возникновения внешней угрозы[6]. С «наемниками» Фаулера и Прествича они не имеют ничего общего. 

Исследователи истории Англии XI – нач. XII также нередко используют подобный подход[7]. Наемниками как правило называют рыцарей из Фландрии, участвовавших в войнах Стефана и Матильды, позднее – воинов Генриха II, которых он содержал за счет «скутажа»[8]. При этом зачастую не учитывается комплексность владений Генриха II в Англии и на континенте и ограниченность феодальных обязательств жителей его огромной империи[9]. В дальнейшем в качестве наемников описываются воины «вольных компаний» времен Столетней войны, итальянские кондотьеры, а также участники прочих подобных воинских объединений на территории Европы[10]. Наконец, в самом конце Средневековья их сменят швейцарские наемники.

Подобная неопределенность в научных кругах относительно термина «наемник» даже стала причиной научной полемики относительно того, как следует относиться к знаменитому Рыцарю, герою «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосера. Так, Терри Джоунз считает, что Рыцарь – фигура ироническая, введенная в насмешку над воинами, которые проводят время в качестве наемников где-то за морем, вместо того чтобы защищать Англию[11]. Такая точка зрения отчасти обусловлена снижением поддержки войны за французскую корону в английском обществе и страхом перед французским вторжением в 70-80-х гг. XIV века[12]. Однако ряд других исследователей доказывают, что Рыцарь являлся воплощением идеала своего времени, поскольку не только достойно служил своему лорду[13], но и являлся ревностным крестоносцем[14]

Рыцарь Чосера, миниатюра XV века

Вполне очевидно, что в современной исторической литературе не существует каких-либо общих правил, связанных с использованием терминологии, обозначающей «платную военную службу» и «наемничество». Более того, в исторической литературе, посвященной военной организации в Средние века, не сложилось четкого разграничения «платной военной службы» и «наемничества».

Стоит также отметить, что маргинализация наемников, выделение их в качестве особой группы в составе войска, приписывание им таких качеств как ненадежность, жадность, жестокость, готовность изменить в любое время, вероятно, восходит как раз к средневековым представлениям. Подобным образом традиционно описываются члены различных отрядов, поведение которых по тем или иным причинам не соответствовало утвержденным в обществе нормам и правилам ведения войны. Например, воины из числа простолюдинов вызывали презрение у рыцарей. Их обращение к военному ремеслу часто было вынужденным, они сражались пешими и использовали «неблагородное оружие». Если война была для таких воинов единственным источником дохода (в случае разорения крестьянина и ремесленника, его изгнания из общины или города, бегства монаха из монастыря), то погоня за добычей становилась жизненно важной. В то же время, сторонние наблюдатели осуждали ее как стяжательство. Поэтому такие маргиналы, потерявшие свое место в общество, вызывали отрицательное отношение у окружающих. 

 Использование современных терминов и представлений из области военного дела по отношению к Средним векам кажется не совсем корректным также в связи со значительными отличиями в военном устройстве общества изучаемой эпохи от того, что сложилось в современном обществе. Так, в Средние века весьма популярным было представление о единстве христианского мира, по которому рыцарь мог свободно странствовать в поисках приключений. До самого конца Средневековья большим авторитетом пользовался крестоносный идеал, следствием чего стали походы на Восток и в отдаленные регионы Европы. Когда в конце XIVв. в английском рыцарском суде (Court of Chivalry) два рыцаря оспаривали право на один и тот же герб (azur a bend or), привлеченные в качестве свидетелей воины вспоминали, что видели друг друга не только в войнах во Франции, но и в походах за морем[15]. Помимо этого, система майората заставляла младших сыновей искать службы часто далеко за пределами родных земель. При этом далеко не всегда они сразу же получали в качестве вознаграждения рыцарский фьеф, а многие не получали земель вообще и довольствовались лишь денежным жалованьем[16]. Таким образом, ничего зазорного в войне за границей не было.

Наемные отряды Tard-Venus участвуют в разграблении города. Миниатюра их хроник Жана Фруассара

Также необходимо помнить о том, что в средневековом обществе не существовало постоянных армий. После завершения военных действий отряды обычно распускались по домам. Большинство участников похода сами спешили покинуть войско, поскольку война не была для них единственным занятием и основным источником средств к существованию. Поэтому в Средние века противопоставить наемничество стандартной, традиционной военной организации было невозможно, в то время как в современном мире регулярные войска, действующие под эгидой того или иного государства, обычно противопоставляются нерегулярным наемным формированиям. 

Фактически в средневековом обществе еще не сформировались концепции, которые позволили бы представить часть военной структуры как маргинальную и нелегитимную (как это происходит с наемничеством в современном обществе). Поэтому невозможно существование некоторых привычных для XXI в. положений международного права и военной организации. Соответственно зачастую нельзя провести четкую границу между наемничеством, службой на основе рыцарских норм и феодальных обязанностей и союзнической помощью. Военное дело в Средние века следует рассматривать, прежде всего, в рамках категорий, известных обществу этого времени.

Платная военная служба в системе военной организации Средних веков

В современной историографии термин «наемник» обычно не употребляется по отношению к воинам, которые хотя и получали жалованье за службу, но при этом были вассалами или подданными лица, ведущего войну. Признавая платную военную службу широко распространенной к XII в.[17], исследователи редко затрагивают вопрос о ее появлении. Впрочем, по большому счету, даже сам тезис о ее «появлении» можно поставить под сомнение. С одной стороны, платная военная служба была одним из принципов организации римского войска, а первые варварские королевства частично заимствовали существовавшие в поверженной империи практики[18]. С другой стороны, воины королевской дружины, наиболее боеспособной части войска, которая часто вовсе обходилась без помощи ополчения, обычно находились на содержании короля (особенно если говорить о молодых воинах). Конечно, в раннее Средневековье вряд ли существовала регулярная выплата жалованья, однако денежные выплаты или одаривание ценностями вроде оружия, коней, драгоценностей были распространены. Даже позднее, когда несение военной службы стало обусловливаться владением землей (так называемым «рыцарским наделом») существовало множество людей, землей не владевших, но все равно воевавших. Это, например, королевские дружинники, придворные рыцари, опять же, в значительной своей степени, молодые и не приобретшие еще собственных владений (хотя порой они не получали их и позднее). В то же время, наделенные землей рыцари часто отказывались от несения военной службы. Так, в Англии уже во второй половине XII в. становится популярной система взимания королем «щитовых денег» со своих вассалов вместо участия в войнах. На это золото английский король нанимал на континенте незнатных воинов из числа брабантцев и рутьеров, в то время как его собственные рыцари оставались дома. 

Наконец, стоит подчеркнуть что формы военной службы не исчерпывались обозначенными выше категориями (условно их можно обозначить как служба в обмен на денежное вознаграждение и неоплачиваемая служба в силу каких-либо обязательств воина перед лицом, ведущим войну; при обозначении этого последнего вида, как кажется, лучше избегать термина «феодальная», поскольку он будет описывать скорее некую условную, абстрактную модель). Часто воины участвовали в конфликте добровольно и безвозмездно. Понятно, что безвозмездность здесь не следует понимать буквально, и такие добровольцы могли рассчитывать на приобретение славы либо добычи, или же, возможно, стремились зарекомендовать себя в глазах сеньора, обрести благосклонность дамы или, если речь идет о крестовом походе, искупить грехи. Зачастую, вероятно, действовали сразу несколько обозначенных факторов. Но как бы то ни было, существовали и такие солдаты, которые не были связаны с лицом, ведущим войну, какими-либо обязательствами и не получали от него регулярного жалованья или денежного вознаграждения в иной форме (хотя, конечно, это тоже, скорее, условная модель, потому что сеньор мог наградить за подвиг любого рыцаря). 

Также стоит отметить, что участие в военных действиях не исчерпывалось службой сеньору. Дворяне владели правом ведения частной войны и могли сражаться сами за себя. Крестовые походы также часто предпринимались на индивидуальной основе. Хотя, конечно, если рыцарь мог позволить себе путешествие в Святую землю, он содержал несколько латников, лучников или вооруженных слуг и пажа-оруженосца, и в их отношении уже следует говорить о службе.

Изложенные выше соображения неизменно вызывают следующий вопросу: каково было соотношение различных форм несения военной службы на различных этапах Средневековья? Согласно традиционным представлениям, основой военной службы в это время являлись феодальные обязательства. Исследователи, занимающиеся изучением различных аспектов платной военной службы как правило приходят к выводу, что она не заменяла, но лишь дополняла их[19]. То есть, призванные в войско вассалы в определенный момент начинают получать постоянное жалованье за пребывание в войске долее определенного срока. Затем они уже получают деньги за все время службы, однако при этом подчеркивается незначительный размер получаемого жалованья, которое лишь призвано обеспечить непосредственные потребности воина, в то время как основной свой доход ему идет с земельных владений либо от занятий ремеслом или торговлей (если речь идет о городских ополченцах). Однако приведенные выше соображения о распространении платной военной службы и существование категорий воинов, не имеющих побочных источников дохода, позволяют усомниться в данной картине. Очевидно, что реально существовавшая система была намного сложнее. Более того, в значительной степени описанные взгляды основаны на представлении о феодализме как основе общественного устройства в Средние века. Между тем, подобная точка зрения уже довольно давно вызывает сомнения медиевистов[20]. В результате, можно усомниться в тезисе, что основой службы в Средние века являлись поземельные обязательства.

Хотя ставить концептуальные вопросы об организации военной службы в Средние века не позволяют рамки данного исследования (тем более, что обоснованный ответ на него потребовал бы анализа гораздо более обширного материала), тем не менее учесть приведенные выше соображения в дальнейшей работе все же необходимо. Они побуждают отказаться от сравнения с некой абстрактной моделью развития военной службы, согласно которой первоначально армии комплектовались за счет воинов, исполняющих свои «феодальные обязанности», и только затем, в XII-XIII вв., появляется практика выплаты им жалованья; с ростом экономических возможностей центральной власти становится возможным создание королями первых постоянных отрядов, то есть таких, которые не распускались после заключения мира[21]. Какие-то сопоставления, в случае их необходимости, необходимо делать на основании данных источников. Поэтому в некоторых местах работы используются материалы, относящиеся к более раннему периоду по отношению к XIV в., хотя именно этому столетию посвящена основная часть исследования. Однако это будет сделано в соответствующей части работы, пока же представляется необходимым просто обозначить реальную ситуацию, сложившуюся в области несения военной службы к изучаемому времени, а также указать некоторые конкретные особенности сосуществования различных практик несения службы.

Для иллюстрации соотношения различных видов службы в английском войске в XIII-XIV вв. можно привести, например, состав армий Эдуарда I во время походов в Уэльс и Шотландию, относительно которых сохранились довольно полные данные. Так, во время войны с Уэльсом в 1277 году в войске Эдуарда I было 800 всадников (рыцарей и латников) и 2,5 тыс. пехотинцев. Из них по феодальному призыву явились 228 рыцарей и 294 сержантов, остальные всадники получали жалованье[22]. В новом походе в Уэльс в 1282 году участвовали всего 750 всадников (рыцарей и латников). По крайней мере 200 из них получали плату за службу. Большинство из этих двух сотен в то же время являлись рыцарями двора. Также в походе участвовали 8 тыс. пехотинцев, набранных в графствах и также получавших содержание[23]. В походе в Шотландию в 1300 году на платной службе состояли 850 рыцарей, еще 40 рыцарей и 366 сержантов явились по феодальному призыву[24].

Битва при Бэннокберне во время войн за независимость Шотландии, миниатюра XIV века

Отношение современников к существованию различных форм воинской деятельности иллюстрирует одна история, рассказанная английским рыцарем Томасом Греем. Однажды к его отцу, констеблю замка Норэм, одного из главных пунктов обороны от шотландских набегов, явился странствующий рыцарь Уильям Мармион. Дама отправила его в самое опасное место Англии, чтобы ее рыцарь прославил шлем с золотым гребнем, подаренный ею же. Мармион в итоге в одиночку выехал сражаться против целого отряда шотландцев во имя дамы своего сердца по совету констебля замка Норэм Томаса Грея. Очевидно, что этот рыцарь действовал за свой счет и на свой страх и риск. Он был сбит с коня, но спасен констеблем, атаковавшим шотландцев со своими людьми, но лишь только после того, как Мармион закончил свой бой и не мог уже сражаться дальше. В отличие от искателя приключений Мармиона, констебль Томас Грей со своими людьми был поставлен королем охранять границу от шотландцев. За это ему были пожалованы поместья в Нортумберленде, его люди, скорее всего, получали жалованье или, по крайней мере, содержание от самого Грея, ведь им не раз приходилось проводить долгое время в осаде, как сообщает хронист[25]. Но поступок странствующего рыцаря не вызывает у профессионального воина, каким был констебль, ни возражений, ни непонимания. Таким образом, современники не противопоставляли различные формы несения службы, их сосуществование воспринималось спокойно и не вызывало какой-либо резкой реакции.

Оставив в стороне вопрос об эволюции платной военной службы, можно отметить, что в XIV-XV вв. порядок ее несения несколько упорядочивается. К середине XIV в. в Англии и Франции жалованье получают уже практически все воины, независимо от того, связаны ли они какими-либо формальными обязательствами или нет с тем лицом, которому они несут службу[26]. Закрепляется практика, согласно которой отношения в рамках платной военной службы не вели к формированию правовых прецедентов. В Англии новая система отношений оформляется с помощью контрактов – indenture, в которых магнат, сеньор или рыцарь (а иногда даже – простой сквайр или йомен) выступает в качестве субподрядчика, получающего плату сразу за всех людей отряда. Контракт-indenture заключался на определенное время (обычно на несколько месяцев). В его условиях указывались размер жалованья (различный в мирное и военное время), место службы, количество людей, которых должен был привести с собой рыцарь, обязательства сторон[27].

Йомен Чосера

Во Франции аналогичная система lettres de retinue была введена Карлом V в 1370-х гг. Позднее ее практически в неизменном виде заимствовал Карл VII при реорганизации королевского войска в 1440-х гг.[28]Французские контракты, также как и английские, призваны были обеспечивать, прежде всего, интересы короля. В принципе, они представляли собой новую форму организации королевского войска. Нанимателем выступал король или его представители, наделенные специальными полномочиями. Набранные войска подвергались регулярным проверкам и смотрам, которые проводили королевские чиновники. Деньги выплачивались напрямую, а не через субподрядчиков[29].

Аналогичная система договоров-кондот (condotta) существовала в XIV-XV вв. в Италии. В их рамках чиновники городов-государств, ведущие соответствующую документацию, указывали на военные функции воинов и особенности их снаряжения, обеспеченность их конями. В Италии формуляр кондоты был разработан наиболее подробно и в XV в. эволюционировал в сторону максимального контроля города-нанимателя за своими воинами[30].

Впрочем, такие новые способы оформления обязательств по несению службы применялись не всегда. Феодальное ополчение собиралось в Англии и во Франции даже в XIV- XV вв. по призыву короля и его сбор не подразумевал заключения контрактов, хотя его участники несли службу не безвозмездно, а за установленное жалованье[31].

а) двор короля

Двор короля или любого другого могущественного сеньора традиционно являлся центром платной военной службы в Средние века. При этом, если служба проходила постоянно при дворе сеньора, то тот предоставлял регулярное содержание. Когда король отправлялся на войну, воины двора первыми следовали за ним. Они часто получали различные подарки от сеньора, хотя, конечно, это было еще не постоянное жалованье, рассчитываемое в зависимости от длительности службы. 

Король в окружении своих рыцарей

В качестве примера можно указать на распространение платы за службу при дворе английских королей XI – нач. XII. Основным положением исследовательских работ по военной истории данного периода является то, что и в англосаксонском, и в норманнском войске ведущую роль играл двор правителя (household), его личная дружина. За его счет комплектовалось ядро войска, к которому присоединялось ополчение; в случае необходимости он мог и самостоятельно выполнять боевые задачи. Подобные воины часто не имели земельных владений и потому жили за счет правителя, получали от него подарки и содержание. Иногда сеньоры специально усиливали свой двор за счет воинов, нанятых за деньги, поскольку феодальное ополчение было ненадежным как в военном, так и в политическом отношении[32].

С разрастанием двора и изменением его функций выделяется особая группа воинов, задачей которой стала охрана короля. Постепенно число охранников увеличивалось, на них больше не возлагались какие-либо иные административные или дипломатические функции, содержание выросло (ведь они должны находиться при особе монарха постоянно), и к пенсиям и дарам добавилось регулярное жалованьем. Ричард II с 1397 г. начал набирать в графстве Честер воинов, обязанных сопровождать его за ежегодное жалованье. В следующем, 1398 г., «мастеров чеширской стражи» насчитывалось 750 человек, в том числе 10 рыцарей, 97 оруженосцев и 311 лучников. Их ежегодное содержание превышало 5 тыс. фунтов стерлингов[33]. Личная гвардия, правда, не уберегла английского короля, и была распущена после захвата власти герцогом Ланкастером, ставшим королем Генрихом IV. В XV в. примеру свергнутого монарха следует ряд европейских венценосцев. С 1420 г. Филиппо-Мария Висконти окружает себя «братьями по оружию» (familiars ad arma) численностью в 600-700 всадников, а к 1467 г. в 11 эскадронах герцогского окружения, существовавших на постоянной основе и получавших регулярное жалованье, состояли уже 2000 человек[34]. Личная охрана французских королей, появившаяся уже при Карле V и Карле VI, резко разрастается с 1440 г. и в начале XVI в. включает в себя 200 дворян королевского двора, 100 шотландских лучников, 300 французских лучников и 100 швейцарцев. Генрих VII Тюдор также создал отряд лучников-йоменов для личной охраны, которая сохранилась и даже увеличилась при его наследнике. Тогда же при особе английского монарха появился отряд «королевских копий», куда входили только дворяне[35]. Все эти воины получали постоянное жалованье.

Тренировка английских лучников, XIV век

Дополнительные сложности в понимание военной организации Средневековья вносит то, что различные стороны военной деятельности рыцаря могли пересекаться: он мог служить при дворе и получать благодаря этому пенсию и прочие вознаграждения, затем заключал с королем контракт – indenture и служил за жалованье, добивался поста констебля замка и получал за это фьеф-ренту, а в конце концов отправлялся за свои собственные средства в крестовый поход.

     б) получение денег союзниками

Ранее уже упоминались добровольная служба (не обусловленная какими-либо отношениями экономической или личной зависимости и без предварительных договоренностей о получении денег) и участие в войнах странствующих рыцарей. Оба случая не исключали получения платы. В качестве примера можно привести герцога Намюрского и нескольких его воинов, отправившихся с Эдуардом III в шотландский поход в 1335 г.[36], или многочисленных рыцарей из немецких земель желавших присоединиться к войску Эдуарда III в 1359 г., когда он в последний раз высадился во Франции, собираясь короноваться в Реймсе и нанести дофину Карлу решающее поражение[37]. Оноре Боне и Кристина Пизанская специально разбирают случаи, когда подобные воины могли претендовать на получение платы за свои услуги[38].

Однако правители могли привлекать рыцарей к себе на службу не только поодиночке, но и целыми отрядами. Один из наиболее известных примеров подобного рода, представляющий совмещение союзнических обязательств и платной военной службы, зафиксирован в известном договоре от 10 марта 1103 г. между Генрихом I, королем Англии, и Робертом II, графом Фландрии. В случае нападения французского короля на Англию, Роберт II обязался лично служить Генриху I с отрядом в 1 тыс. рыцарей (они названы equites и milites). Однако как вассал французского короля он обещал предоставить достаточно крупный отряд и тому, чтобы графа не посчитали нарушителем своих феодальных обязательств. В случае войны между англичанами и французами в Нормандии Роберт II был должен выставить 980 рыцарей для английского короля, а 20 рыцарей – для французского. В случае войны в Мэне граф Фландрии обещал Генриху I 500 рыцарей. В ответ английский монарх обещал защищать графа Фландрского, при необходимости выкупить его из плена, а также ежегодно платить по 500 ливров. Помимо этого, в случае войны в Мэне Генрих I был обязан принять указанных рыцарей в состав своего двора, familia regis, и содержать их за свой счет[39]. Данный контракт содержит элементы как службы в силу обязательств вассала перед сеньором, так и платной службы.

Рыцари эпохи Роберта II, ковер из Байё

Конкретные условия предоставления союзной помощи могли существенно варьироваться. В частности, иногда действия союзных отрядов могла оплачивать принимающая сторона, а иногда – сторона, предоставившая отряд. В качестве примера первой ситуации можно рассказать о том, как в начале своего правления Эдуард III часто прибегал к услугам Жана д’Эно, младшего брата графа Голландского, и набранных им во Фландрии, Голландии и ближайших германских землях воинов (часть из них были придворными рыцарями Жана д’Эно, часть его вассалами, а часть просто явились служить за деньги)[40]. Также здесь можно назвать помощь англичан Наварре в 1378 г.[41], Португалии в 1381-1383 гг.[42]или на историю шотландских отрядов на французской службе в 1420-х гг.[43]Проиллюстрировать те случаи, когда служба воинов оплачивалась предоставившей их стороной можно указанием на отряды, действовавшие в рамках союзнических обязательств Франции перед Кастилией в 1365-1366, 1368-1369, 1383 гг. В данных случаях основные расходы на содержание войска и выплату жалованья брала на себя французская корона, хотя часть средств предоставляли и кастильский король, а также (в 1364 г.) католическая церковь в лице папы[44].

Также следует отметить, что союзная сторона могла предоставить просто разрешение на набор своих воинов. В качестве примера можно назвать вербовку английских войск португальцами для войны с Кастилией в 1381-1382 гг. или же шотландских войск французами в конце 1410-х гг.[45]

Иногда союзнические отношения приводили к заключению договоренностей о военной службе на более низком уровне: например, английские лучники и латники во время англо-французских перемирий в 1337-1340 гг. поступали на временную службу к герцогу Брабанта[46]. И наоборот, союзные отношения могли сопровождаться выплатой жалованья на самом высоком уровне. Здесь можно привести пример короля Дании Вальдемара IV, который в 1359 г. предлагал дофину Карлу за 600 тыс. флоринов вторгнуться в Англию с войском в 12 тыс. человек, набранных в Дании и Германии. Вальдемар обещал освободить взятого в плен короля Иоанна II. В Дании даже начали приготовления к осуществлению этого смелого проекта, к участию в котором планировалось привлечь еще шотландцев. В качестве наблюдателей за подготовкой Вальдемар приглашал французских представителей. Однако в условиях тяжелейшего экономического кризиса, вызванного войной, сословия не смогли предоставить необходимые средства для оплаты услуг датчан, и от вторжения в Англию пришлось отказаться[47].

Также интересный случай подобного рода представляет история Энрике Трастамарского, незаконнорожденного сына кастильского короля Альфонсо XI. После смерти отца в 1350 г., другой, законный сын короля Альфонсо, Педро I принялся преследовать Энрике и его братьев, считая их также претендентами на престол. До 1356 г. Энрике Трастамарский участвовал в различных мятежах кастильской знати, а в 1356 г. стал на сторону Арагона, когда между двумя испанскими королевствами началась война. После заключения мира в мае 1361 г. король Арагона Пьер IV потребовал, чтобы Энрике покинул его земли. Тогда изгнанник с отрядом своих кастильских сторонников, а также присоединившимися к нему арагонскими и наваррскими воинами перешел Пиренеи, и в январе 1362 г. опустошил диоцезы Арля и Авиньона. Сословия Прованса были вынуждены заплатить выкуп, чтобы испанцы оставили их в покое. После этого Энрике поступил на службу к французскому королю со своим отрядом в 400 человек за 10 тыс. флоринов и принимал участие в борьбе с распространившимися в регионе гасконскими компаниями. В 1365 г. на деньги французского короля и папы Урбана V Энрике Трастамарский собрал войско из тех же гасконцев, а также бретонцев дю Геклена и англичан под командованием Хью Кэлвли и вторгся в Кастилию. Наемникам удалось изгнать Педро I и посадить Энрике на трон. Борьба между двумя претендентами на кастильский трон велась до 1369 г. и на всем протяжении компании продолжали играть в ней важную роль[48]. Таким образом, испанский король успел побывать и союзником французов, и «наемником» у них на службе.

Энрике Трастамарскому преподносят голову его соперника Педро Жестокого

Хотя союзническая помощь и имела значение в перечисленных случаях, при проведении подобных операций не менее важным вопросом было их финансовое обеспечение. За деньги могли служить как отдельные люди, так и армии целых политических объединений, плату за службу получали рядовые сквайры и короли.

в) выплата жалованья в крестовых походах

Выплату жалованья в рамках крестовых походов стоит выделить особо, поскольку такие мероприятия подразумевали, по крайней мере отчасти, бескорыстное служение и прежде всего духовное, а не материальное вознаграждение. Тем не менее, плата за службу в войнах на Востоке появляется довольно рано, и впоследствии упоминания о ней нередко встречаются в источниках.

Существуют конкретные указания на обращение крестоносцев к платной службе: во время осады Антиохии в 1097-1098 г. Танкред Боэмундский взялся за плату занять один из прилегающих к городской стене монастырей и поставить там гарнизон[49]. Когда истощенное крестоносное воинство выступило из Мары к Иерусалиму Раймунд де Сен-Жиль предложил взять остальных его предводителей к себе на содержание[50]. В 1153 г. сирийские франки вынудили пилигримов, направлявшихся в Иерусалим, присоединиться к осаде Аскалона, хотя те и не хотели воевать; за службу им обещали денежное вознаграждение[51]. Рассказывая о финансовых затруднениях короля Иерусалима Балдуина I Гильом Тирский отмечает, что у него не было денег даже на то, чтобы заплатить «stipendiaequitum»[52]. То обстоятельство, что рыцарское жалованье становится предметом литературного сравнения, свидетельствует о его распространенности и привычности.

Осада Антиохии

Позднее выплата жалованья (непосредственно во время экспедиции, авансом или в качестве компенсации расходов по возвращении домой) участникам крестового похода становится привычной практикой, особенно внутри дворов-дружин королей и иных крупных феодалов, отправлявшихся на Восток. Подобным образом оплачивалась служба участников похода Людовика IX в 1248 г.[53]. Также был организован поход наследника английского престола Эдуарда I в 1270-1272 г.[54]В «Хронике из Ланеркоста» при описании воинов, обязанных сопровождать короля Эдуарда III в запланированный крестовый поход употребляется выражение «nobili stipendiarii»[55].

Когда же понадобилось выдворить так называемые «вольные компании» из Франции в 1360-х гг. их также было решено отправить в крестовый поход. Изначально планировалось, что целью испанского похода дю Геклена 1365-1366 гг. будет Гранада. Предполагалось, что после того, как компании посадят на трон Кастилии Энрике Трастамарского, они вместе с кастильцами двинутся на столицу мавров. Дю Геклену заранее был обещан титул короля Гранады[56]. Подобные попытки делались и в 1364-1365 гг. в отношении отрядов, действовавших на востоке Франции. Планировалось, что они пройдут через германские земли к Малой Азии[57]. Собрать необходимые средства для оплаты услуг будущих крестоносцев, ранее разбойничавших на французских землях, обязались короли Франции и Кастилии, папа Римский и император Священной римской империи Карл IV.

Использование жалованья для оплаты службы крестоносцев, таким образом, также было привычной и распространенной практикой в Средние века. Крестовые походы в значительной степени вполне трезво рассматривались как военное и деловое предприятие.

г) компании

Из множества воинов, несших платную военную службу в Средние века, ближе всего к наемникам в их сегодняшнем понимании стоят так называемые компании (или «вольные компании», «большие компании»). Они представляли собой отряды, имевшие определенную организацию и существовавшие на протяжении относительно продолжительного времени[58]. Для некоторых из них война становилась основным источникам дохода и постоянным занятием. 

Такие отряды часто нанимались за деньги на службу к различным правителям и сеньорам, а когда не могли найти хозяина, обычно жили за счет грабежа сельской местности. Часто компании появлялись в районах затяжных боевых действий и продолжали свое существование после их окончания. Именно подобная «потеря работы» становилась причиной поиска нанимателя и участия в чужих конфликтах. 

Компании могли иметь различный размер. Часто они представляли собой довольно небольшие отряды, но в случае необходимости могли объединиться в более крупные боевые единицы[59]. Они поступали на службу как к крупным правителям и королям, так и к более мелким сеньорам: например, в 1350-1360-е гг. они участвовали в войнах между герцогом Лотарингским и графом де Водмон в 1362 г.[60], между графами Фуа и Арманьяком[61], между Карлом д’Артуа и Пьером Алансонским[62], между графом Перигорским и городом Периге[63], между епископом Страсбурга и графом Бламонтским, между Утеном де Вермелем[64]и его приемным сыном. Также следует указать, что компании обычно появлялись в большом количестве и существовали, сменяя друг друга, достаточно длительное время[65]. Обычно это было связано с нестабильной ситуацией в зонах ведения боевых действий. В результате компании становились заметным явлением не только в военной сфере, но и в жизни средневекового общества вообще.

Воины Каталонской кампании

Термин «компании» для обозначения специфического типа воинских отрядов – квазипостоянных самостоятельных формирований, которые не распускаются с заключением мира – начинает широко применяться в XIV в., хотя упоминания о действиях сообществ, имеющих некоторые черты сходства с ними, встречаются на протяжении всего классического Средневековья. Борьба Плантагенетов и Капетингов за Нормандию и западную Францию во второй половине XII в. привела к появлению «брабансонов» и «рутьеров». Позднее они воевали в Италии за Фридриха Барбароссу и участвовали в Альбигойских воинах[66]. В конце XIII– нач. XIV вв. борьба за Сицилийское королевство между Арагоном и Карлом Анжуйским привела к созданию каталонской компании, которая затем поступила на службу к византийскому императору. Каталонцы оставались на Востоке на протяжении нескольких лет, нанимаясь на службу к различным сеньорам (после предательства императора они перешли к латинским правителям Ахейского полуострова), пока, наконец, не захватили в 1311 г. Афины и Фессалоники, где основали два своих герцогства[67]. В XIV в. причиной появления компаний стал новый конфликт между Англией и Францией. Эти отряды действовали на территории Франции до 1380-х гг., а также участвовали в войнах в Испании, Германии, Италии, Албании и Греции[68]. В Италии за воинами компаний закрепилось название кондотьеров[69]. Возобновление англо-французского противостояния в первой половине XV в. вновь привело к возникновению подобных формирований, действовавших на территории Франции и на западе Германии[70]. В других частях Европы часть чешских дворян составили похожие отряды после завершения Гуситских войн и предоставляли свои услуги различным нанимателям в Германии, Венгрии и Польше[71]. В конце XV – нач. XVIвв. появились отряды швейцарцев (их особенность заключалась в крепких связях с кантонами, которые сами предоставляли услуги своих воинов зарубежным правителям), а за ними – ландскнехты из немецких земель.

Таким образом, как можно видеть из изложенного выше материала, платная военная служба играла важную роль в организации войны на протяжении всего Средневековья. При этом она могла принимать различные формы и описать ее каким-либо единым термином не представляется возможным. Тем более нельзя рассматривать все эти виды службы как «наемничество». Однако можно заметить, что в некоторых случаях (и не только с компаниями) присутствует определенное сходство с современным наемничеством. Впрочем, подобное сходство может быть чисто внешним: оно, конечно, не означает одинакового отношения к этим явлениям в современном и средневековом обществе. 


[1]Garland Y.La guerre dans l’Antiquité. Paris, 1972. P. 67.

[2]Контамин Ф. Война в Средние века. С. 115.

[3]Ibid. С. 115-116.

[4]Prestwich M.Armies and Warfare in the Middle Ages. P. 147-157.

[5]Fowler K.Medieval Mercenaries I.

[6]Hollister W.The Military organization of Norman England. Oxford, 1965; Hooper B.The Housecarls in England in the Eleventh century // Anglo-Norman Warfare // Ed. M. Strickland. Woodbridge, 1992. P. 1-16. 

[7]Brown R. The Normans and the Norman Conquest. L., 1969. P. 230-232; Chibnall M.Mercenaries and the familia Regis under Henry I // History. N62, 1977. P. 15-23; Prestwich J.The military household of the Norman kings // EHR. N96, 1981. P. 1-35; Idem. War and Finance in the Anglo-Norman State // TRHS. 5thseries. T. 4, 1954. P. 19-43. 

[8]Prestwich M.Armies and Warfare in the Middle Ages. P.148.

[9]Grundmann H.Op. cit. S. 442-444.

[10]Mallet M. Op. cit.; Fowler K.Medieval Mercenaries I; Tuchman B.A Distant Mirror: The Calamitous 14thcentury. N.-Y., 2005. P. 232-231, 269-283.

[11]Jones T. Chaucer’s Knight: Portrait of Medieval Mercenary. L., 1980.

[12]Perroit E. Op. cit. Ch. 5.

[13]«Ful worthy was he in his lordes were». Chaucer, Geoffrey.Canterbury Tales. Prologue. V, 47.

[14]Keen M. Chaucer’s Knight, English Aristocracy and Crusade // English Court Culture in the later Middle Ages, London, 1984; Porter E. Chaucer’s Knight, the Alliterative Morte Arthur, and Medieval Laws of War: Reconsideration. Nottingham Medieval Studies. T. 27, 1983. P. 56-78. И хотя Рыцарь – наиболее известный в научной литературе персонаж, позволяющий ставить подобные вопросы, его казус при этом – далеко не самый интересный. В качестве примера можно привести историю некого Меркадьера, капитана наемников при Ричарде Львиное Сердце. Они вместе сражались против французского короля на юго-западе Франции. Между ними сложились вполне доверительные отношения: в дарственной Кадовинскому монастырю Меркадьер называл себя famulus Ричарда. Когда конь короля был смертельно ранен в стычке близ Вандома в 1194 году, тот отдал ему своего. По всей видимости, Меркадьер даже сопровождал Ричарда в крестовый поход и участвовал в осаде Акры. Согласно Роджеру из Ховдена, после смерти Ричарда I именно Меркадьер приказал содрать с его убийцы живьем кожу, хотя король ранее помиловал того. Фигура Меркадье – наемника, крестоносца и соратника короля не укладывается в привычные средневековые категории – за свою бурную карьеру он даже не был посвящен в рыцари, а его принадлежность к дворянству вызывает сомнения. Насколько оправданным может быть применение термина «наемник» к такому человеку? О карьере Меркадье см.: Grundmann H. Op. cit. S. 473-476. Geraud H. Mercadier. Les routiers au treizième siècle. P. 425, 432-433. Powicke F. Loss of Normandy. Manchester, 1961. P. 232.

[15]Controversy between Richard Scrope and Sir Robert Grosvenor in the Court of Chivalry // Ed. N. H. Nicolas. 2 vols. L.,1832. P. 136, 166, 193, 210, 217-218, 238.

[16]Duby G.Le chevalier, la femme et le prêtre // Féodalité. Paris, 1996. P. 1161-1381; Ibid. Les “jeunes” dans la société aristocratique dans la France du Nord-Ouest au XIIe siècle // Féodalité. P. 1383-1398; Ibid. Guerriers et Paysans // Féodalité. P. 1-265.

[17]Mallet M.Mercenary // Medieval Warfare. Ed. by M. Keen. Oxford, 1999. P. 209-229; Prestwich M.Money and Mercenaries in English Medieval Armies. P. 129-150.

[18]Контамин Ф.Война в Средние века. С. 26.

[19]Тамже. С. 105-116.

[20]Ganshof F.-L.Qu’est-ce que là féodalité? P. 1982. Les féodalité // Ed. E. Bournazel et J.-P. Poly. Paris, 1998; Гуревич А.Я.Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе. М., 1970; Он же. Исторический синтез и школа «Анналов». М., 1983.

[21]Подобным образом эволюция королевкой армии во Франции, представлена например, в Histoire militaire de la France. T. 1. P. 1992.

[22]Prestwich M.Edward I. P. 179.

[23]Ibid. P. 189-190.

[24]Ibid. P. 484-485.

[25]Gray, Thomas.Op. cit. P. 146-147.

[26]Prestwich M.Money and Mercenaries in English Medieval Armies. P. 129-130.

[27]Примеры документов, содержащих подобные договоры: Register of Edward the Black Prince. 4 vols. L., 1930-1933; John of Gaunt’s Register, 1371-1375 // Ed. S. Armitage-Smith. 2 vols. L., 1911. N787, 788, 793, 796, 799, 800, 804, 805; John of Gaunt’s Register, 1379-1383 // Ed. E. Lodge, R. Sommerville. L., 1937. N23, 25, 49, 52, 54; Indentures of Retinue with John of Gaunt, Duke of Lancaster. Enrolled in Chancery. 1367-1369 // Camden Miscellany. XXII. Camden Society. 4thseries. 1964. P. 77-112; The Wardrobe Book of William de Norwell, 12 July 1338 to 27 May 1340. Brussells, 1983. 

[28]Контамин Ф. Война в Средние века. С. 171-172. Формуляры таких документов, записанные при КарлеV: Ordonnances de rois de France de la troisième race // Ed. D. Secousse et al., 21 vols. Paris, 1729-1849. Vol. 5. P. 658-661; Letters, Orders and Musters of Bertrand du Guesclin, 1357-1380 // Ed. M. Jones. Woodbridge, 2004. N144, 373, 620.

[29]Контамин Ф.Война в Средние века. С. 171-172.

[30]Mallet M. Op.cit.P. 80-87.

[31]Контамин Ф. Война в Средние века. С. 109-110.

[32]Chibnall M.Op. cit.; Prestwich J. Op. cit.; Brown R. The Normans and the Norman Conquest. L., 1969. P. 230-232.

[33]Контамин Ф.Война в Средние века. С. 185.

[34]Ibid. С. 186.

[35]Ibid. С. 186-187.

[36]Bel, Jean le.Op. cit. T. 1. P. 113-116. 

[37]Ibid. T. 2. P. 249-251; Gray, Thomas.Op. cit. P. 186-187.

[38]Bonet, Honoré. L’arbre des batailles de Honoré Bonet. Bruxelles, 1883. IV, 38-42; Christine de Pisan. Le Livre de Faites des Armes. 1488. III, 11-12. Конкретный пример похода в Испанию французского отряда по приказу короля КарлаVI в1383 г.: Histoire de Messire Jean de Boucicaut. P. 50-51.

[39]Histoire militaire de la France. T. 1. P. 1992. P. 73-75. 

[40]Bel, Jean le. Op. cit. P. 14; Walsingham, Thomas.Op. cit. T. 1. P. 179-181. 

[41]Russell P. Op. cit. P. 270-272.

[42]Ibid. P. 300-341.

[43]Ditcham B. Op. cit.Ch. 2.

[44]Sumption J. The Hundred Years War II. P. 480-482, 526-538, 559-561; Fowler K.Medieval Mercenaries. P. 164-165, 169-173, 177-187; Russell P.Op. cit. P. 24-26.

[45]Russell P.Op. cit. 371-372; Ditcham B.Op. cit. Ch. 2.

[46]Boffa S.Warfare in Medieval Brabant. Rochester (N.-Y), 2004. P. 152.

[47]Germain A. Projet de descent en Angleterre concerte entre le gouvernement français et le roi de Danemark Valdemar III pour la délivrance du roi Jean // Memoires de Société archéologique Montpellier. T. 4. Montpellier, 1855. P. 409-434.

[48]Fowler K.Medieval Mercenaries I. P. 164-165, 169-173, 177-187. 

[49]Smail R.Crusading Warfare. Cambridge. 1995. P. 93.

[50]Ibid. P. 93.

[51]Ibid. P. 94.

[52]Цит. по Smail R.Op. cit. P. 94.

[53]Контамин Ф.Война в Средние века. С. 115.

[54]Lloyd S.The Lord Edward’s crusade, 1270-72: its setting and significance // War and government in the middle ages: essays in honour of J.O. Prestwich / Ed. J. Gillingham, J.C. Holt. Woodbridge, 1984. P. 120-33. 

[55]Chronicon de Lanercost 1201-1341. P. 294.

[56]Fowler K.Medieval Mercenaries. P. 170.

[57]Ibid. P. 123-125, 129-133.

[58]Grundmann H.Op. cit. S. 443-445, 445-464, 484. 

[59]Sumption J.The Hundred Years War II. P. 360-361.

[60]Chérest A.Op. cit. P. 221, 315.

[61]Fowler K.Medieval Mercenaries I. P. 64-71.

[62]Sumption J.The Hundred Years War II. P. 462.

[63]Ibid. P. 122, 571.

[64]La guerre de cent ans vue à travers les registres du parlement (1337-1369) // Ed. Pierre-Clément Timbal. Paris, 1961. X1A 19, f. 383 (9 fevr. 1370). P. 482-484.

[65]О различных подобных группах см.: Grundmann H.Op. cit. S. 445-464; Fowler K.Medieval Mercenaries I. Tresp U.Op. cit.; Selzer S.Op. cit.

[66]Grundmann H.Op. cit. S. 439-440, 441-442.

[67]Setton K.Op. cit.

[68]Fowler K. Medieval Mercenaries I. Относительно участия наваррской династии в борьбе за престол Албании см.: Delachenal R.Op. cit. T. 3. P. 204-206.

[69]Mallet M.Mercenaries and their Masters. P. 48-80.

[70]Ditcham B.Op. cit. P. 100-106.

[71]Tresp U.Op. cit.; Selzer S.Op. cit.


Об авторе: Редакция

Подпишитесь на Proshloe
Только лучшие материалы и новости науки
Обсуждение: есть 1 комментарий
  1. Мария:

    Спасибо! Вопрос: почему «скупое » рыцарство?

    Ответить

Ваш комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Для отправки комментария, поставьте отметку. Таким образом, вы разрешаете сбор и обработку ваших персональных данных. . Политика конфиденциальности

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.