Вторая часть интервью с Максимом Атаянцем
Откуда появились отверстия в стенах Колизея? Как учёные воссоздают величественные храмы из груды камней, сваленной на земле? Что такое анастилоз? Перед вами вторая часть интервью с архитектором и художником Максимом Атаянцем, в котором он рассказывает о реставрации античных памятников.
Прежде чем рассказывать о современных работах по реконструкции памятников, не могу не сказать о Венецианской хартии[1]. Это важный документ, преследовавший благородные цели – уберечь памятники архитектуры от чрезмерного энтузиазма в восполнении утрат, фантазирования и превращения в муляж. Однако благая цель постепенно привела к возникновению суперохранительной и отчасти «некрофильской» позиции: пока памятник стоит, его любят и восхищаются, если же в результате несчастного случая или намеренных действий памятник разрушается, немедленно начинают ностальгировать с тем же энтузиазмом:
«Теперь ничего нельзя сделать, а какое было прекрасное сооружение!».
Приведу один хрестоматийный пример. Если бы Венецианская хартия была принята на 50 лет раньше, в Венеции не было бы сейчас Кампанилы собора Святого Марка. В 1902 г. она полностью обрушилась. Тогда было принято решение восстановить башню. Боюсь, что, если бы это произошло сейчас, то от идеи реконструкции памятника отказались бы. И совершили бы огромную ошибку – утрата колокольни уродовала весь ансамбль площади святого Марка.
С подобной проблемой мы с российскими коллегами столкнулись, когда обсуждали возможность восстановления пальмирских памятников.
Вы в этом случае отстаиваете идею восстановления памятника?
Да. Само слово «восстанавливать» тоже нужно очень точно понимать. Речь ни в коем случае не может идти о некоем «полном восстановлении». Максимум того, что можно сделать, это с минимальными дополнекниями поставить на свои места сохранившиеся каменные блоки. Такая технология восстановления называется анастилозом.
Не могли бы вы рассказать, что это такое?
Анастилоз — это частичная реконструкция разрушенного памятника с помощью установки на свои места сохранившихся оригинальных частей. Три четверти всех античных памятников, которые мы видим сейчас, отправляясь в Турцию или в Алжир, – это результат анастилоза, который был хорошо развит в первой половине XX века.
Блестящим примером реконструкции с помощью анастилоза является афинский Акрополь, прославленные храмы которого великолепно воссоздаются греческими специалистами.
Процесс анастилоза при работе с памятниками античной архитектуры возможен благодаря тому, что античные сооружения состоят из крупных чисто отёсанных блоков правильной формы, которые соединялись без всякого раствора, с помощью металличесчких штифтов. Соответственно каждый камень является индивидуальным в отличие от строений из кирпича. В результате, после землетрясений, взрывов и т.п. специалисты могут идентифицировать точное расположение почти каждого камня и затем восстановить пострадавшее сооружение.
То есть вы хорошо относитесь к тому, когда памятники собирают заново?
К этому нельзя относиться хорошо или плохо априори. Каждый раз надо смотреть на результат, который бывает и великолепным, и ужасным. Тут требуется чрезвычайная осторожность. При профессиональном, честном подходе и высокой квалификации получается здорово. Нужно помнить, что многие привычные нам архитектурные памятники в том виде, в котором они нам знакомы – результат анастилоза.
Например, сейчас бы не было никакого храма Ники на Акрополе, который был полностью разобран турками во время генуэзско-турецкого противостояния в 1686 г. В результате из его частей начали строительство баррикад для обороны западного входа на Акрополь. Однако, в 1834 г., после провозглашения независимости Греции, было принято решение поднять храм заново.
В 2000-е гг. храм снова был ненадолго разобран, поскольку реставрация XIX – начала XX века была выполнена не без ошибок, которые стало возможно исправить, воспользовавшись технологиями, доступными специалистам третьего тысячелетия. В 2010 г. реставрационные работы завершились, и памятник от этого не перестал быть аутентичным.
Однако существуют и другие примеры реконструкций, которые как раз не вызывают восторга. Например, на Крите.
К сожалению, это так. Существуют ужасные примеры реконструкции памятников: на Крите все было очень плохо сделано, и в результате местные сооружения стали напоминать Диснейленд. Очень неудачные примеры реконструкции мы также можем увидеть в Турции и других местах восточного Средиземноморья. В 2007 г. В античной Герасе отреставрировали триумфальную арку. В ходе этих работ, восстанавливая коринфские капители, подлинные фрагменты дополнили очень топорно и плохо вырезанными деталями, замаскировав их под настоящие так, что неспециалист может незаслуженно плохо подумать об искусстве античных строителей..
Я совсем не против восполнения недостающих деталей, однако в этом деле ни в коем случае нельзя фантазировать. Приведу пример: существует известная гробница в Петре, высеченная из единой скалы. Одна из колонн была разрушена, но позже ее воссоздали специалисты и хуже от этого никому не стало, потому что работа была выполнена качественно. По моему мнению, каждый раз к процессу реконструкции памятников нужно подходить строго индивидуально, чтобы избежать ошибок.
Не могли бы вы привести пример работы по реконструкции, достойной подражания?
Абсолютно хрестоматийным примером правильной работы является восстановление знаменитого фасада библиотеки в Эфесе, котрое было выполнено австрийскими реставраторами во второй половине XX века при помощи анастилоза. Прежде все детали фасада лежали на земле.
То есть по камням можно было воссоздать прежний фасад?
Да, повторюсь, все камни индивидуальны: их трудно перепутать друг с другом. Кроме того, на них существуют надписи, позволяющие с еще большей точностью определить расположение деталей. Важное значение в этом случае имеют и отверстия от металлических штифтов.
Расскажу об одном из самых блистательных применений анастилоза. Речь идёт о театре в Сабрате (Ливия), который пострадал от землетрясения еще в IV веке и лежал вплоть до 1930-х гг. в руинах, из которых его и воссоздали итальянские специалисты.
То есть даже спустя столько веков можно собрать памятник по кусочкам без схем и изображений?
Да, можно. По сохранившимся камням действительно можно до определённой высоты восстановить памятник с абсолютной уверенностью.
А как вообще происходит процесс реконструкции? С чего необходимо начать?
Начать нужно с нумерации всех найденных камней. Затем их разбирают, обмеряют и пытаются идентифицировать. После этого можно приступить к планированию предполагаемой реконструкции. В случае с театром в Сабрате никаких больших сложностей с этим не было, потому что существовало большое количество архитектурных аналогов, например, театр в Мериде, в Испании. Вся пышная ордерная декорация, так называемая scaenae frons, данного театра сохранилась неразрушенной.
То есть всё-таки нужно иметь какой-то аналог для реконструкции в подобных случаях?
Конечно, это необходимо. Существует сумма представлений о развитии архитектуры, без которых просто невозможно понять, что с этими камнями делать.
Из удачных примеров реконструкции на территории Советского Союза стоит сказать об уже упоминавшемся мной храме в Гарни. До середины XVII века он стоял практически целый, сохранились даже его зарисовки того времени. Однако затем храм был почти полностью разрушен сильным землетрясением. В 1960-х гг. начались работы по его реконструкции, которые были завершены в 1976 г.: все новые, недостающие части достаточно отчётливо видны, что является большим плюсом. При этом большая часть камней — подлинные.
Другой пример — раннесредневековый храм VII века, также расположенный в Армении — знаменитый Звартноц. Он простоял около 300–400 лет и был разрушен землетрясением. Высота храма составляла около 50 метров, но от полного восстановления отказались. В итоге была воссоздана внутренняя аркада (здесь ни у кого не возникало сомнений), а выше двигать не стали из-за возникших у археологов разногласий. По моему мнению, это было правильное решение: без консенсуса и абсолютной уверенности у специалистов, занимающихся реконструкцией, выполнять работы, конечно, нельзя. В храме Звартноц также есть как подлинные фрагменты, так и добавленные, которые отчётливо выделяются.
А какие существуют способы продемонстрировать, что было дополнено, а что является оригиналом? Я замечал, что в некоторых случаях прокладывают специальные кирпичики.
Да, бывает и так. Реконструкторы всегда стараются продемонстрировать эту разницу. Например, в Риме существует известнейший театр Марцелла, несколько осей которого вместе с арками были воспроизведены абсолютно точно на рубеже XIX – XX века. Реконструированные части специально выполнили не из травертина, из которого построен сам храм, а из туфа. Благодаря этому можно отчётливо увидеть разницу материалов и понять, где находятся подлинные, а где воссозданные фрагменты. И это, как я считаю, правильно.
А ведь существуют целые города, в которых возникает ощущение, что застройка сохранилась в первозданном виде. Например, была ли восстановлена Остия?
Театр Остии был в значительной мере восстановлен, но в целом очень многое осталось невредимым. Худшего врага городов, чем человек, который там живёт и продолжает жить, нет. Сохранить город можно, только убив его, подобно Помпеям.
На историю Остии повлияло землетрясение, в результате которого изменилось расположение устья Тибра и город перестал иметь прежнее значение. Вообще это совпало с большим количеством природных катаклизмов конца эпохи античности, например, в тот же период произошло мощнейшее цунами в Средиземном море, которое практически полностью смыло античную Бериту (нынешний Бейрут). Погиб один из крупнейших философско-научных центров античного мира. В случае с Остией всё было не так драматично: сооружения продолжали стоять, не разрушаясь, и затем всё постепенно заросло и оказалось засыпано почвой. Этим объясняется сохранность памятников вплоть до высоты второго – третьего этажа.
В Средние века Остия пострадала от рук пизанцев, которые вывезли оттуда большое количество мрамора: им было очень удобно доставлять его по Тирренскому морю. Знаменитейшая Пизанская башня, прекрасный баптистерий и многое другое были сделаны из мрамора, вывезенного из Остии. Римские памятники эпохи Ренессанса также были построены из памятников античности. Например, травертин из которого был возведён Палаццо Венеция, брали из Колизея.
Из Колизея? Но ведь там так много сохранилось.
Этим мы обязаны громадным размерам амфитеатра Флавиев. Из его травертиновых стен было построено в Риме много что. Вообще процесс разрушения и делапидации античных памятников –очень интересное явление. Большую отрицательную роль в их сохранности всегда играла живая хозяйственная активность местного населения. Многочисленные дыры в стыках каменной кладки, которые являются характерным признаком античной стены, это результат выковыривания свинца, которым фиксировались железные или бронзовые штифты, скреплявшие блоки между собой. После повреждения этих скреп древние здания не могли больше эффективно противостоять землетрясениям и начинали быстро разрушаться.
[1] Международный документ, закрепляющий профессиональные стандарты в области охраны и реставрации материального наследия, принятый в 1964 году.
